2. Сведения о раскрутке «дела Гесса» и о воинских перебросках в СССР можно найти в книге: Ian Kershaw. Hitler. Vol. 2. P. 380.

3. «Ваффен-СС» (нем. die Waffen-SS) – военные формирования СС, возникшие на основе так называемых «политических частей» и зондеркоманд СС, вначале назывались «резервные войска СС». Название «Ваффен-СС» (Войска СС) было впервые использовано зимой 1939/40 года.

4. Ian Kershaw. Hitler. Vol. 2. P. 382.

5. Ион Виктор Антонеску (рум. Ion Victor Antonescu) – румынский государственный и военный деятель, маршал, премьер-министр и кондукэтор (аналог фюрера или дуче, рум. conducatorul, conducator) Румынии с 1940 года.

На рассвете 22 июня 1941 года германские войска перешли русскую границу. Геббельс в дневнике сделал пометку – дата начала войны с Россией день в день совпала с началом похода Наполеона, только со сдвигом на 129 лет, с 1812-го на 1941-й.

Время изменилось – изменились и масштабы.

Германская армия вторжения насчитывала около 3 миллионов человек, оснащенных танками, самолетами и шестью сотнями тысяч всевозможных моторизованных средств от мотоциклов и до бронетранспортеров. Даже и этого не хватало – как и войско Наполеона, вермахт задействовал гужевой транспорт. 625 тысяч лошадей тащили всевозможную поклажу, включая легкую полевую артиллерию пехотных дивизий.

Красная Армия к концу июня 1941 года развернула у западных границ СССР примерно такое же количество войск, но в технических средствах ведения современной войны имела огромное численное превосходство. Считается, что против 2500 самолетов Люфтваффе советские ВВС имели не менее 8–9 тысяч машин, а против 3600 танков вермахта в приграничных округах танковые войска Красной Армии располагали 14–15 тыс. танков, из которых добрых две тысячи составляли Т-34 и КВ.

У немцев не было ничего подобного вплоть до 1943 года, их танковый парк больше чем наполовину состоял из «учебных» моделей с легким вооружением и противопулевой броней. Из общего числа танков вермахта на Восточном фронте, по состоянию на 22 июня 1941 года составлявшего 3332 машины, 1156 относились к моделям Т-1 и Т-2 и танками считались только условно, а еще 776 были трофейными чешскими, которые тоже ни на кого особого впечатления не производили [1].

Тем не менее блицкриг на Востоке пошел теми же темпами, какими летом 1940 года проходил «блицкриг на Западе».

Почему так случилось, мы разбирать не будем.

Во-первых, это делалось уже сотни раз – и на официальном уровне, и в бесчисленных мемуарах советских военачальников той поры, и в книгах историков уже нашего времени. Самый достоверный разбор, по-видимому, был сделан М. Солониным в его книге «Бочка и обручи» [2].

А во-вторых, в России этот вопрос и по сей день не исторический, а политический.

На то есть множество причин. Война 1941–1945 годов неспроста называлась в СССР Отечественной и продолжает называться так в современной России. Страна понесла немыслимые жертвы – и победила, но победа не привела к попытке понять правду о том, что происходило в начале войны на самом деле.

Отечественная война, вне всяких сомнений, – крупнейшее событие во всей истории России за последнюю сотню лет; нет, наверное, ни одной семьи, в которой война не оставила бы свой скорбный след, и вместе с тем она по-прежнему засекречена.

Архивы закрыты – и получается так, что совершенно бесспорные цифры оспариваются из патриотических соображений так, как будто таблицы умножения не существует.

Участвовать в спорах мы не будем, а перейдем к предмету, который никем вроде бы не оспаривается: число солдат Красной Армии, оказавшихся в плену, следовало считать на миллионы.

Данные, конечно, отличаются друг от друга в зависимости от используемого источника.

Скажем, германское командование в официальных данных указывало цифру 5 млн 270 тыс. человек. А по современным данным Генштаба Вооруженных Сил Российской Федерации, потери пленными составили 4 млн 559 тыс. человек. Ho в любом случае, не меньше половины их – от 2 до 2 с половиной миллионов человек – оказались в плену в первые месяцы войны.

Что с ними произошло?

Еще до Первой мировой войны жила себе в пределах Российской империи почтенная немецкая семья Бакке. Отец семейства Альбрехт Бакке после отставки из прусской армии занялся бизнесом, увидел в России значительные возможности для развития своего дела и поселился в Батуми.

Женился он на дочери швабского предпринимателя.

Условно швабского, потому что его семья жила в Закавказье давно, еще с XIX века, и в принципе не очень-то отличалась от других «старых немцев», которые в российскую действительность вписались вполне органично. В конце концов, национальным героем России после Русско-японской войны был Николай Оттович фон Эссен.

Семейству Бакке повезло куда меньше. Революция 1905–1907 годов ее разорила, Альбрехт Бакке покончил с собой, а его вдова осталась с 5 детьми на руках и без особых средств.

Она переехала в Тифлис – ее сыну Герберту Бакке было тогда 11 лет, он родился в 1896-м.

Мальчик учился в тифлисской гимназии, и учился очень хорошо. Думал продолжать образование, но тут начались события, выходящие, так сказать, за пределы контроля частного лица. Началась Первая мировая война, а по отцу он считался германским подданным. Царская власть особых жестокостей не творила, но немцев и австрийцев, оказавшихся в российских пределах, все-таки интернировали и, как правило, высылали во «внутренние губернии».