— Оставьте его, мадемуазель, разве вы не видите, что господин де Портжуа встал на сторону негров!

Лейтенанта Праделя привязали к стволу дерева. Он никогда не упускал случая подбодрить или пожалеть Эмилию. Впрочем, если забыть про веревки, то взбунтовавшиеся рабы обращались с обоими пленниками вполне прилично, деля с ними пищу и воду.

— Послусайте, Флолис… Я вас не понимаю, я так несастна… Ах! Ах! Ах!

— Успокойтесь… успокойтесь, Эмилия!

Флорис рассеянно стер с пыльной щеки своей «невесты» несколько слезинок. Действительно, вид у нее был весьма плачевный. Ее кудри, оставшиеся без щипцов Босси, висели жалкими сосульками, а ее очаровательное шелковое платье было изодрано и запачкано грязью.

— Помоги мне набрать воды, Тонтон!

Спокойным и уверенным тоном Батистина подозвала свою подругу. Флорис удовлетворенно улыбнулся. Каждый раз, когда он подходил к Эмилии, Батистина тотчас же находила предлог, чтобы позвать на помощь кого-нибудь из женщин, окружавших узницу Это было хорошим знаком. Мачеха и падчерица больше не разговаривали друг с другом. Последняя их беседа состоялась позавчера:

— Слая сенсина, я пликасу отлубить вам голову!

— А я, если захочу, прикажу бросить вас на съедение крокодилам!

Изящный ответ Батистины заткнул клювик Эмилии. С тех пор соперницы хранили гордое молчание.

Изгнанники двигались уже трое суток, избегая дорог, фортов и поселений, разбросанных вдоль Миссисипи. Они ехали по зарослям тростника и болотных трав; отчаяние придавало им мужества и ловкости. Иногда какая-нибудь из повозок застревала в грязи. Приходилось выгружаться, толкать, тянуть и вытаскивать увязшее колесо. Все поломки чинились незамедлительно. Несчастные рабы прекрасно знали, какая участь ждет их, если их поймают.

Их отношение к Флорису менялось с каждым днем. Вначале, когда в конюшне Бель-Иля Флорис внезапно решил бежать вместе с ними, они не скрывали своего недоверия, даже враждебности к нему.

— Бросьте оружие, не бойтесь меня… я еду с вами!

Между главарями мятежников — Жанно, Ганнибалом и Резедой — тотчас же состоялся краткий военный совет. Все трое сочли разумным отклонить помощь столь сомнительного союзника. Для рабов Флорис был человеком «с другой стороны баррикад», женихом «мамзель Эмилии», то есть той, что продавала и разлучала их.

Только Батистина после некоторых колебаний, решительно встала на его сторону:

— Друзья мои, он только что убил губернатора, поэтому так же, как и мы, вынужден бежать… я отвечаю за него…

— Благодарю за доверие, Батистина! — шепнул Флорис, вскакивая на коня; на этот раз он был искренен.

Надменная и холодная Батистина повернула голову. Со времени побега она еще ни разу не взглянула на него. Она не замечала его или же бросала в его сторону фразы типа:

— Карета Като вот-вот развалится. Мужчины, не могли бы вы починить ее?

И Батистина мчалась к началу каравана, чтобы присоединиться к Жанно и Ганнибалу.

Флорис приходил в ярость. Ни одна женщина не осмеливалась так обходиться с ним. Однако он понимал, что совершил большую ошибку, когда в конюшне начал действовать слишком напористо.

«Господи Боже мой, ну почему она ненавидит меня? — думал Флорис, перебирая в уме имена мужчин, которых он называл «предательствами» Батистины. — Ведь были же дю Роше, король, Кастаньяк, Морис Саксонский, принц Вильгельм, Фоккер-Дьявол и Пилон Шери, и, наконец, Бель-Иль… Черт побери, уж она-то вполне могла простить ему несколько интрижек перед свадьбой… А этот злосчастный де Водрей… Но, черт побери, зачем тогда она позвала меня? Из кокетства? Мести? Или из ревности? С ума можно сойти!»

Постепенно Флорис становился для беглецов совершенно незаменимым человеком. Обладая врожденной способностью очаровывать, он вскоре завоевал симпатии всех девиц, чернокожих женщин и детей. Он сумел оценить мужество и достоинство, с которым они переносили выпавшие на их долю несчастья. Только Ганнибал, Резеда и Жанно по-прежнему вели себя с ним сдержанно, не доверяли ему и все время были начеку.

Не лучше дела обстояли и с Элизой. Встретив Флориса, старая нянька проворчала сквозь зубы:

— А вот и ты, повеса!

Флорис ответил ей тем же:

— А вот и ты, предательница!

С тех пор по примеру Батистины Элиза больше не разговаривала с ним.

Флорис присоединился к Жанно. Они молча продирались сквозь прибрежные заросли бамбука. Сильный запах, напоминающий запах диких коз, ударил им в ноздри. Они тихо дошли до излучины реки. Огромные дикие буйволы, склонив горбатые загривки, пили воду. Длинные челки падали им на глаза, ветер, дувший в сторону охотников, не давал учуять притаившуюся в кустах опасность. Жанно поднял лук. Неожиданно Флорис схватил его за руку. Внизу по течению реки раздался легкий шум, привлекший внимание Флориса. Молодой человек взобрался на бугорок и осторожно раздвинул тростник.