— Ты что, ненормальная?! — возмутилась Вера. Она снова вскочила. Заметалась вдоль стенки. — Тогда уж лучше сразу отправьте меня в психушку…

— Ну, это мы всегда успеем, — начал успокаивать я.

— Мам, надо попробовать. А что? Менделеев во сне придумал периодическую таблицу. Фурье, кажется, создал одноименные ряды. Неужели ты не сдашь какую-то физику? Я тебя подтяну по оптике, механике и кинематике. Папа — по электричеству. Он ведь инженер по первому образованию.

— Без проблем, — говорю. — Надо только вспомнить. Подготовиться.

— Вы издеваетесь надо мной. Кому сказать — засмеют.

— А мы никому, — пообещал я. — Правда, Ань? Тихонько сдашь, и все…

— Сумасшедшие! — Вера выскочила из кухни, хлопнув дверью.

Она упрямилась еще какое-то время. После долгих, изматывающих бессонных ночей как-то за завтраком спросила:

— Ну, и где эти ваши…

— Что?

— Какие?

— Ну, эти. Учебники по физике.

В общем, стали готовиться. Днем работали. На ночь глядя вспоминали школу. Мне приходилось таскать на работу учебники. Там штудировал физику. Читал много книг по психологии. Чтобы легче было ставить диагноз жене. Ну и нам с Аней… если что.

Целый месяц ушел на подготовку. Сначала Вера хотела запастись шпаргалками, но дочь резонно заметила, что воспользоваться ими ночью, да еще во сне, будет затруднительно. Пришлось все учить всерьез.

Правду сказать, чувствовали мы себя все это время неважно. Как-то в час ночи после очередного занятия с мамой Аня подошла ко мне:

— Пап, как думаешь, у нас все нормально?

— В смысле?

— С головой.

— А ты что-нибудь заметила?

— Нет.

— И я нет.

— Если заметишь…

— Тут же скажу.

— Заметано.

Иногда и Вера, задумавшись, подолгу смотрела на нас:

— У вас все в порядке?

— Да, — всё менее уверенно кивали мы с дочкой.

— Скорей бы все кончилось, — вздыхала Вера. — От этой физики с ума можно сойти.

В ночь сдачи экзамена Вера легла пораньше, «чтобы осталось больше времени на подготовку к ответам». Отключили радио, телефон, телевизор. Ничего не должно мешать сдаче.

— Ни пуха ни пера! — по старинному обычаю пожелал я.

— К черту! — ответила Вера, погасила светильник и укрылась с головой.

Я вышел на кухню. Закурил. Аня сидела в полумраке, держа скрещенные пальцы за спиной. Потянулось время ожидания. В полночь, когда, по всем расчетам, Вера должна была заканчивать теорию и переходить к решению задач, в дверь позвонили.

Мы сначала хотели затаиться. Не отпирать. Но звонки становились все протяжней и настойчивей. Пришлось открыть. На пороге стояла бледная теща. Трясущимися от волнения губами она чуть слышно прошептала:

— Что случилось? Я звоню по телефону — никто не отвечает. Свет на кухне горит. Дверь мне не открывают. Что произошло?

В который раз пожалел, что купил теще квартиру в доме напротив. Последние годы чувствовал, будто меня то и дело наблюдают под микроскопом.

— Что случилось? Где Вера? Где Анечка?

Я приложил палец к губам и открыл дверь в детскую. Дочь сидела в полутьме со скрещенными за спиной пальцами.

— Тихо, бабуля, — зашептала она.

— Что значит тихо? Почему тихо?

— Мама экзамен не сдаст…

— А где она? — опять заволновалась теща.

— Там, в спальне, физику сдает.

— Физику?

— Ну да.

— В спальне?

— Естественно. Где же еще?

— В двенадцать ночи? — теща внимательно осмотрела меня и внучку. — Нормально.

Она попятилась к спальне. Приоткрыла дверь и заглянула внутрь. Ничего особенного не увидела. Вера спала. Лицо было серьезным и сосредоточенным. Настораживали праздничная завивка и дневной макияж. Над кроватью висело написанное от руки объявление: «Тихо. Идет экзамен!» Это дочь мелкими штрихами создавала подходящую атмосферу.

— Нормально, — повторила теща. Она подошла к Ане. Приложила ладонь к голове. — Покажи язык. Скажи: «А-а».

— А-а.

Мне предложила выйти на кухню. Там потребовала:

— А ну дыхни!

Пришлось все рассказать. Про бессонницу, учебу и экзамен, к которому мы так долго готовились.

— Ну вы дураки, — сказала, выслушав, теща. — Точно ненормальные. Месяц учили физику? С ума сойти. Кому сказать — засмеют.

— А что, что нам оставалось делать? — допытывался я шепотом.