Прогнозы матери не оправдались.

Спрос на услуги строительных фирм в конце девяностых – начале

двухтысячных резко вырос. Оправившись от кризиса девяносто восьмого

года, люди вновь стали стремительно строиться. Фирмы и совместные

предприятия появлялись как грибы после дождя, им требовались

современные офисы для работы, а их владельцам просторные особняки.

Другие спешили обустроить собственное жильё в соответствии с новыми

возможностями. А когда организовались кондоминимумы, владельцы

приватизированных квартир стали массово менять старые деревянные окна

на новые – пластиковые, ремонтировать «вновь» приобретённые жильё и

фасады домов. В общем, недостатка в заказчиках не было.

Конечно, в первый год у Насти были страхи и сомнения. Да ещё какие!

Но как, ни странно, у Анастасии Николаевны (как уважительно называли

её теперь не дети и родители, а прорабы, монтажники, рабочие) -

получилось! В мире бизнеса, где царили хаос и беспредел, она чувствовала

себя намного уверенней, чем в отношениях с мужчинами. Помогли

нереализованные амбиции «сильной женщины». А, как известно, если

женщина в коммуникации, кроме активности проявляет еще и непомерную

жесткость, по типу: «только так как я сказала», «на лицо» явное агрессивное

поведение, имеющее в своей основе скорее слабость и страхи, нежели силу.

И, чем больше в Насте накопилось внутренних страхов и неуверенности, тем

ярче проявлялась в ней эта внешняя «сила»: она выказала себя довольно

жестким руководителем. Она не обладала фантастическим талантом

руководителя, но максимально реализовала имеющийся потенциал. От себя

требовала больше, чем от других. (Настя даже освоила специфическую

терминологию и могла, как заправский прораб, изъясняться с рабочими на

понятном им языке).

Одного Настя не учла: когда женщина становиться «бизнес-леди» – а в

бизнесе мало кто из мужчин «подаст руку помощи» женщине, в особенности

из числа конкурентов, – она начинает учиться отстаивать свои интересы

сама. И со временем у неё складывается впечатление, что никто за неё уже

никогда не заступиться, никто не поможет. А если и встретился бы такой -

случайно – да еще и заступился, она, наверное, расплакалась бы, как

раньше!

Постепенно Настя окончательно превратилась, как она сама себя

называла – в «мужчину в юбке». Она давно перестала жить чувствами,

эмоциями как женщина. Она жила анализом, как мужчина. Она пыталась

убедить в этом себя и других. В нашем мире мужчин, активной деловой

женщине оставаться настоящей женщиной – трудно. Став бизнес-леди, Настя

и вне работы оставалась властным и амбициозным лидером.

Неужели ей, сильной женщине, никогда не обрести нормальной семьи?

Сильные и властные мужчины не хотят конкурировать в семье – этого им

хватает на работе. В спутницы жизни они, как правило, выбирают – мягкую и

уступчивую. Дома же мужчины хотят покоя и умиротворенности, симбиоза

тихой гавани и уютного домашнего очага. Настя никогда не была мягкой и

уступчивой. И не желала быть слабее партнера, она просто не привыкла к

этому.

Даже если бы она постаралась стать женственной, это вышло бы

искусственно. К тому же могло негативно отразиться на её работе. Ей

перестали бы доверять коллеги и партнеры. Они же привыкли к ней сильной

и волевой! А тут откуда-то женственность и мягкость? Насте было бы

некомфортно в таком «навязанном» состоянии.

В последующие десять лет ритм её жизни напоминал священническую

жизнь: без просвета и без отдыха. Ни режима дня, ни режима труда и отдыха,

ни отпусков, ни выходных – ничего этого не было! (Раньше Настя хоть

изредка позволяла себе побездельничать на каникулах).

Спросите её: когда она в последний раз была в нормальном отпуске; когда

у неё в последний раз был выходной? Не вспомнить… Она не помнила, что

такое полноценные выходные. Иногда больше делала, иногда меньше, и тут

раз – просвет: можно положить голову и поспать чуть-чуть, или вырваться