— Это все, что тебя не устраивает? — льдисто — голубой глаз с круглым, как у человека, зрачком чуть прищурился, а я неуверенно сказала:

— Ну… и это тоже.

— А еще что?

— Ну — у-у… межвидовые браки попахивают извращениями, нет?

— Ты против извращ — щ-щений? — зашипел мне в ухо этот… извращенец! Вновь лизнув мочку с вставленной в нее сережкой. Во втором ухе украшений было целых три, но змей проявлял стойкое неравнодушие к этому.

— Я морально не готова высиживать змееныш — ш-шей, — отозвалась в тон ему, пытаясь уклониться от наглой ласки.

В следующий момент тело мое затряслось. Точнее, затряслись огромные черные кольца, спеленавшие его, а из змеиной пасти начали вырываться характерные для смеха звуки. Этот поганец веселился! Вот же… И так мне обидно стало вдруг, что я рявкнула в его довольную морду:

— Либо женись уже, либо отпускай, а то не по — мужски как-то над бедной девушкой издеваться. При свидетелях! — и выразительно посмотрела на прикинувшихся частью лианы орсизов.

— А без с — с-свидетелей можно? — вкрадчиво поинтересовался «жених», вновь нацелившись на мое ушко.

— Нет! — уверено заявила я.

— Даже чуть — чуть…

— Разве что самую малость, и чтоб у невесты не были связаны руки, — «мило» улыбнулась ему. — Издеваться с гарантированной отдачей куда интересней, — заверила я.

— Договорилис — с-сь, — немного подумав, согласился змей и, выпустив меня из плена своих колец, предупредил: — Сегодня я уже в глаз получил, так что держи с — с-свои руки при себе, невес — с-ста, — и угрожающе покачал кончиком хвоста перед самым моим носом. А на нем… (на хвосте, а не на носу!) красовался мой потерянный браслет с синими камушками.

— Отдай! — потребовала я, завороженно глядя на мамин подарок.

— Только после того, как наденеш — ш-шь на палец колечко обручальное, — выдвинул свое условие хозяин норы.

Большой такой, заставленной разными сундуками, корзинами и прочим хламом, который ютился на полу, на стеллажах… везде! И все это, по моим прикидкам, никак не могло влезть в пусть большой, но все же дуб. Тогда что? Пространственный карман необъятных размеров или… я пролетела сквозь очередной портал?

Заметив мой интерес к интерьеру, змей сказал:

— Вечером придеш — ш-шь, покажу и другие покои.

— Вечером? — оживилась я. — То есть ты меня сейчас отпустишь, а потом…

— А потом ты, как и обещ — щ-щала милашкам — орсизам, вернешься и наваришь кактусовки. Ну а после поужинаем в рамках конфетно — букетного периода, которого тебе так недос — с-стает, — с иронией добавил «жених».

— А если откажусь? — прищурилась я, разминая затекшие руки.

— Что же ты за ведьма, коли слово с — с-сдержать неспособна?

— Твоя правда, — вздохнула я. — Приду.

Орсизы оживились и хлопнули друг друга по раскрытой ладони, празднуя победу. Потом помахали бутылкой, вновь предлагая мне йаду, но я решила самоубийство отложить на потом.

— Ес — с-сли придеш — ш-шь, как обещано, подарок подарю и снова отпущу. До очередного свидания, — поигрывая моим браслетом на кончике хвоста, пообещал змей, и я согласно кивнула, надеясь выяснить про эту ползучую заразу как можно больше, прежде чем нанести ему новый визит. Врага надо знать в лицо… тьфу ты, жениха!

— На ужин, надеюсь, не друид будет? — уточнила на всякий случай.

— Нет, — ответил змей, обнажив в улыбке свои острые клыки. — И даже не ведьмочки. Всего-то свиные отбивные и зеленый салат. Любиш — ш-шь?

— Попробую, — решила я, пытаясь представить огромную змеюку у плиты с колотушкой в зубах. Выходило плохо. Вывод: либо новоявленный женишок у меня двуипостасный, либо орсизы у него на хозяйстве.

— А не придеш — ш-шь, выдерну порталом и обратно уже не выпущу, — ненавязчиво так добавил собеседник, после чего потребовал мою правую руку и, как только я попыталась ее спрятать за спину, мазнул по пальцам хвостом. В тот же миг кожу указательного обожгло. Вскрикнув, я подняла ладонь и уставилась на бледно — голубой рисунок, подобно кольцу обогнувший мой палец. — После свадьбы станет настоящ — щ-щим, — просветил жених. — А если передумаем, то ис — с-счезнет, как не бывало.

— О! Значит, есть шанс передумать? — воодушевилась я, на что змей как-то странно улыбнулся, а потом прошипел какое-то незнакомое заклинание, и меня снова накрыла тьма.

Очнулась я на полигоне, обвешанная жемчужными бусами, свисавшими почему-то не с шеи, а с полюбившегося полозу уха, с кучей новых браслетов на руках и ногах, в шелковом плаще, расшитом золотом, и с зеркальцем, от которого за версту фонило магией. А вокруг стояла вся группа знахарей — зельеваров во главе с преподавательницей и смотрела на меня круглыми глазами. Я не менее круглыми — на них. А из волшебной стекляшки, зажатой в руках, мне подмигивал голубым оком шутник жених.