— Что планируете делать с управляющим? — кивнула я на листы бумаги в его руке.

— Когда закончишь?

— Ещё час.

— Хорошо. Занесёшь отчёт ко мне, — так и не ответил на мой вопрос он. Вернув листы на место, вышел. Я ещё некоторое время смотрела ему вслед, а потом вернулась к работе.

Карета мерно уносила меня в неизвестность. Мне было не до беспокойства о том, что ждёт впереди, я изнывала оттого, что отсидела себе всю попу, и мечтала размяться. А дело всё в том, что с нами ехала Бетти, и сидела она со мной. Вот не думала я, что присутствие девушки так затруднит мне дорогу. Нет, с одной стороны хорошо: при моей камеристке аттан предпочитал хранить молчание, но я ловила в его глазах насмешку, когда ёрзала. Уж он-то видел, как я привыкла ездить, и понимал мои мучения от невозможности сменить положение.

Сам-то он вольготно расположился на сиденье напротив. Не выдержав, я пристально посмотрела на него и, поймав его взгляд, скосила глаза на Бетти и указала на свободное место рядом с ним. Его правая бровь чуть приподнялась, а уголки губ дрогнули.

«Даже не думай!» — раздалось у меня в голове. Я обиделась и отвернулась к окну. Жалко ему, что ли?! Сама Бетти даже не подозревала, что стала причиной неудобства. Она сидела с прямой спиной, боясь лишний раз поднять глаза. Если бы мне не было так неудобно, я даже пожалела бы её.

«Ну и ладно, — сказала себе, — зато стрясла с него деньги!»

Приятно, что аттан не стал спорить и подвергать сомнению мои данные в отчёте, пообещав по приезде в столицу открыть счёт на моё имя, чем успокоил душеньку. Кстати, я присутствовала при его разговоре с управляющим, стоя за плечом мужчины. Как-то так получилось, что он попросил меня подойти пояснить некоторые цифры, так я там и осталась. Сесть он мне не предложил, и я подозревала, что это была маленькая месть за то, что я, развалившись, занимала в кресло в библиотеке, а ему пришлось стоять.

Аттан позволил управляющему ознакомиться с моим отчётом, а потом заговорил таким тоном, что даже у меня холодок по спине прошёл. Он сообщил ему, что с этого момента тот будет получать лишь десять процентов от своего жалованья, а всё остальное пойдёт в уплату долга. Известил о том, что всё счета его будут обналичены и пойдут так же в уплату долга. Покинуть место работы он не сможет, пока не рассчитается за всё украденное. В случае повторной поимки на воровстве ему грозит тюрьма. Проживание его в господском доме во время отсутствия хозяев неприемлемо. Заниматься наймом и увольнением слуг в доме, а также определять степень наказания в случае их проступков будет Агата. Заставил вернуть старых поставщиков. За продажу урожая похвалил, а вот за то, что весь доход пошёл в карман управляющему, понятное дело, нет. Сказал, что если тому удастся придумать новые способы получения дохода, то двадцать процентов с прибыли пойдут в уплату долга.

Честно говоря, я даже восхитилась хозяином дома. Ведь теперь управляющему волей-неволей придётся ужом крутиться и изворачиваться, чтобы отдать украденное.

Кстати, при виде итоговой суммы у того ещё хватило наглости попробовать её оспорить, но аттан бросил на него такой взгляд, что управляющий затрясся мелкой дрожью, и больше об этом даже не заикался.

Ещё хозяин навесил на прохвоста магический браслет, чтобы у того даже мысли не возникло сбежать. В общем, уходил мужчина из кабинета постаревшим на десяток лет и на нетвёрдых ногах. Я же взяла свои слова обратно про его неумение вести дела. Про себя, конечно. Вслух же поинтересовалась, когда смогу получить свой гонорар и нет ли у него ещё какой-нибудь собственности, которую нужно проверить. На тех же условиях, ясное дело!

«Посмотрим», — неопределённо ответил аттан, но заверил, что в столице откроет на моё имя счёт и переведёт на него деньги. Что ж, платить не отказывался, и я внутренне немного расслабилась.

Поужинали в последний вечер в поместье мы вместе. Я даже выпила бокал вина, праздную завершение сделки. Аттан, пользуясь моим хорошим настроением, начал вводить меня в курс моего положения в обществе.

Это было занимательно. Без него все обязаны оказывать мне такое же почтение, как и ему, но это я уже и так знала. В его же присутствии я превращаюсь в Тень, с ними не принято разговаривать и общаться. Конечно, если Тенью делают слуг или бедняков, то не барское это дело с холопами лебезить. Игнорирование становилось понятным. Первой разговор ни с кем заводить нельзя. Также в присутствии аттана мне следовало держаться рядом с ним, не привлекая к себе внимания. На этих словах умник споткнулся, оглядел меня и помрачнел. Ясное дело, догадался, что с этим будут затруднения. Далее я поняла, что в присутствии аттана даже королю реверансов делать мне не нужно, но вот без него обязана вести себя согласно этикету. Со всеми остальными нужно держать себя как Тень.

Из всего сделала вывод, что расшаркиваться мне ни перед кем, кроме короля, не надо. От низших по положению требую уважения, с равными не заговариваю, пока те сами не решат обратить на меня внимание. Мало ли, вдруг они захотят передать что-то аттану. Просто песня! Осталось дело за малым: попросить Бетти научить меня делать реверанс. Признаваться о таком пробеле в своём образовании аттану было как-то не с руки. А ещё книгу по этикету почитать мне тоже не помешало бы. Умение вести себя в обществе никогда лишним не бывает.

До Борда мы добрались уже затемно. В этом аттан обвинил меня. За дорогу мы раз десять останавливались: мне нужно было то в кустики, то размяться, так как ноги затекли, то я решила устроить пикник и пообедать на полянке, благо припасы с собой взяли. А чего он хотел? Я не собиралась вкушать пищу на ходу, а до ближайшего селения ещё ехать и ехать было. Это он в дороге не ест, а не я. Между прочим, сам же и опроверг данное утверждение, уплетая за обе щеки. Когда я ему указала на это несоответствие, он заметил, что в данный момент мы не едем, а сидим, но если будем передвигаться в таком темпе, то в Борд мы ещё не скоро попадём.