Храмовники?

Да, были. Все осмотрели, всех расспросили, съездили на место происшествия и уехали. Не приезжали?

Не может быть!

Их же восемь человек было! Они же такие воины! Кто с ними мог справиться? Ой! То есть — у какого нечестивца рука-то поднялась на слуг истинной веры!?

Кошмар!!!

УЖАС!!!

А если они и нас с Томом, как свидетелей…?! Свидетелей чего?! Не знаю! Неважно! Я боюсь!!!

Дядя, вы же дадите мне охрану, правда!?

Простите, тетя?!

Жена!? Ах да, моя жена!

Какой кошмар, моя жена виновна в убийстве моего брата! Это же трагедия! Что нам теперь с ней делать!? Она же и меня убьет! И вас, дядя, убьет! И вас, тетя… ох, простите! Но она ведь убийца?!

Кошмар!!!

УЖЖЖАС!!!

Я причитал, изображал горе и отчаяние, разговаривал таким тоном, что сам бы себя прибил, но родственничкам приходилось терпеть.

Ничего, недолго осталось.

Хочу ли я встретиться с женой?

Нет, дядюшка. Можно завтра — и в вашем присутствии? А то я ее боюсь. И вообще — я только что с дороги. Я сейчас отмыться хотел, выспаться и вообще…

Ну, завтра, так завтра. И можно еще храмовников пригласить на беседу, почему нет? Если вы, тетушка, предлагаете, грех мудрым советом-то не воспользоваться. С ними она точно не солжет!

Дядя согласно кивнул и тем допрос закончился. Я отправился в свои покои, наслаждаться ванной.

Улегся в горячую воду, расслабился…

Вот сучка, да простят меня собаки!

Завтра сюда заявятся храмовники и начнутся разбирательства. Естественно, Лавинию вывернут наизнанку — и быстро обнаружат ее вампирскую природу. И вот тут-то начнутся проблемы.

Ах, ваша супруга вампирша?

А вы знали? Нет? А почему ваша жена утверждает обратное?

А еще она утверждает, что вы…

Одним словом, если храмовники не найдут повода мной заняться — я буду весьма удивлен. Еще как найдут.

А если они рано или поздно обнаружат, кто я…

А ведь могут.

Дядя меня не защитит, наоборот — сдаст с радостью. Выстою ли я против Храма — это еще вопрос, но уж о троне точно придется забыть. И что же мне остается?

Только одно. К завтрашнему дню я уже должен быть не женат.

Или….

Лавинию поместили в башню, как я и надеялся. А то как же! Благородных девиц нельзя помещать в подземелье. Тем более таких… обаятельных.

Вампирша сидела на кровати с весьма мрачным выражением и лица — и когда я шагнул к ней из потайного хода — подскочила и взвизгнула.

— Ай!

— Тсссс!!!!

Я прикладываю палец к губам — и женщина послушно замолкает. Маню ее рукой — и вампирша ввинчивается в потайной ход быстрее ветра.

Только там мы можем спокойно поговорить.

— попалась, мышка?

— Алекс… супруг мой… я так рада…

— Что тебе не придется гореть на костре? Безусловно.

— Г — гореть?!

По лицу Лавинии разливается смертельная бледность. И я добиваю.

— А дядюшка завтра собирается тебя допрашивать… с храмовниками. Хочешь?

Лавиния так мотает головой, что ясно — не хочет. Совсем не хочет.

— Что ж. Тогда пошли.

— К — куда?

— Да ко мне. Найдем тебе одежду, оружие, денег на дорогу — и уедешь.

— Алекс!!!

И столько благодарности в голосе. Естественно, вампирша не дура, она понимает, что допрашивать ее будут тщательно, и что интрига вылезла на свет божий.

И все остальное — тоже понимает.

Первое — в таких делах свидетелей не оставляют.

Второе — она храмовникам на один зуб.

Третье — если здесь ее и не прибьют, то уж теваррцы точно изничтожат. За что? А было б за что — уже б ее не было.

Так что мое предложение для нее спасение и благодеяние. А для меня?

Где вы видели полудемона — благодетеля? Я со всего намерен поиметь свою выгоду!

В моей комнате мы подбираем Лавинии все необходимое из моего гардероба.

— рискуете, муж мой?

— Чем?

— Если меня поймают…

— Тебя? Вряд ли. Ты же вампирша. Поменяешь себе лицо, закрепишь на крови…

— а откуда…

— знаю откуда? У меня были хорошие учителя, да и библиотеку моя мать выгребла из дворца подчистую.

— да, я обратила внимание… ее здесь просто нет.

— Потому что она есть в другом месте. Давай, штаны складывай.

Я собираю вампиршу, не халтуря. Честно говоря, так я бы с ней не расстался, но сейчас выбора нет. Придется ее отпустить, иначе убьют. Жаль, я надеялся воспитать из нее помощницу. Вот дети стали бы проблемой, но все ведь решаемо…