— А почему он пьет отвар именно в этом шатре? — из-за пуховой набивки голос прозвучал слегка приглушенно.

— Здесь он значительно вкуснее, — ответил сам мужчина, причем с изрядной долей иронии в голосе.

— А если серьезно?

— Если серьезно, всему виной одна мелкая поганка, которая провела незаконный обряд над другим человеком. И теперь, для закрепления результата, этой парочке придется некоторое время провести вместе. Еще вопросы, солнышко?

— Мамочка, а давай ты потом поругаешься, когда у меня будут силы послушать? Лучше скажи, как наши…

— Очень много погибших…

Подскочив на месте, я с ужасом уставилась на маму, боясь задать самый главный вопрос. А она, поняв с одного взгляда, мягко улыбнулась.

— Отец и братья живы, ягодка. Не зря они лучшие воины племени. С Кхаратом сидят обе бабушки — все-таки ему досталось больше всех, а с братьями — жены и сестры. Кстати, одна из твоих подруг так же здесь. Остальные одиннадцать тоже порывались, но их не пустили.

— Одиннадцать? — с удивлением переспросила я.

— Десять Ёжек и ваша новая подруга-оборотень. Милая, кстати, девочка, хоть и какая-то странная.

— Леяка, — пояснила я и с удовольствием полюбовалась на вытянувшееся лицо родительницы.

— Слушай, а у нее жених есть?

— Мама!

— Ну что — мама? У тебя младший брат без невесты ходит! Непорядок!

— Думаю, лучше обсудить этот вопрос, когда Химаэнир немного придет в себя, — неожиданно вступился за меня Мстислав Яромирович. — А сейчас время пить вкусный отвар.

Видят предки, я еле-еле подавила желание показать мужчине язык! И кому? Ректору! Хотя в данный момент он больше мой шиалл, нежели ректор. Кстати…

— Мамочка, а как долго нам придется пробыть вместе? И на какое расстояние можно расходиться?

— Бабушка сказала, что в первые три дня после обряда желательно быть максимально близко. Два дня уже прошло, так что потерпите еще несколько часов. Далее в течение месяца необходимо проводить вместе не менее шестнадцати часов. Думаю, этого времени хватит, чтобы связь наладилась и закрепилась. А дальше сможете жить как обычно.

— Как обычно уже точно не будет… мама, — усмехнулся Мстислав Яромирович, а я напряглась.

Чуйкой чую, не избежать нам серьезного разговора. И произойдет он в самое ближайшее время, как только мамочка покинет шатер. Ну и ладно, скрывать-то все равно уже нечего. Почти нечего…

— Рассказывайте, адептка, как мы очутились в столь интересном положении?

Ой, а сколько ехидства в голосе.

— Как-как, жалостливая я слишком. Если бы не эта черта характера, ни за что бы не оживила садиста, который кормит бедных студентов отварной гадостью!

— Не гадостью, а полезной пищей!

— За что?

— Своих адептов — для поддержания формы. А Ёжек… За «Игры», на которых мои студенты были выставлены не в самом лучшем свете. Или за пакости в академии? Или…

— Да, в сущности, не важно, за что! — перебила я, пока ректор не вспомнил еще чего. — Вы все равно первые обидели нас, маленьких!

— Вас обидишь, как же. Напомнить про мой портрет, нашпигованный стрелами?

— Как это низко — напоминать о том, что сделано в бессознательном состоянии! Вы младенцам на подгузники тоже пеняете?

— Неужели за вами и этот грешок есть?

— Р-р-р-ректор! — прорычала я тихо, но Коршунок услышал.

— Он самый. А вы — маленькая взбалмошная девчонка.

— Это плохо?

— Как показали последние события — двояко. С одной стороны, ваш поступок — сущая глупость и ребячество, чуть не стоящее вам жизни. — Я сейчас обижусь! — Но с другой… Ваши храбрость и смекалка спасли жизнь многим оркам.

— Во-о-от!

— Но это не отменяет наказания за побег из академии!

— Я же вам жизнь спасла! И вообще, вы теперь мой шиалл.

— Именно поэтому поблажек не будет. Теперь я лично буду следить за вашей посещаемостью и дисциплиной.

— Интересно, где мама оставила чугунный котелок?

— Поздно, Химаэнир. Слишком много свидетелей моего доброго здравия.

— Угу-у-у…

— Хима?

— Что? — недовольно покосившись на вредного ректора, спросила я.

— Спасибо, что спасла меня. Ты даже не представляешь, что именно сделала. И я перед тобой в неоплатном долгу.

— Если сделаете нормальный завтрак в академии, на котором будут подавать яйки, то мы квиты!