Челленджер проснулся глубокой ночью и решил выйти на разведку. Он снова прошел через Кенсингтонский парк и Риджент-парк; так он добрался до Бейкер-стрит. Его шаги эхом отдавались в тишине. Он поднялся по ступенькам к квартире Холмса, но дверь была заперта и во тьме не слышалось ни звука. По пути назад в Энмор-парк Челленджер стал разыскивать съестные припасы, осматривая магазины и трактиры. Дома он развел огонь и подогрел несколько банок с консервированным горохом и черепаховым супом. В первый раз с тех пор, как они с женой в понедельник уехали из Лондона, он ел горячую пищу. Той ночью он заснул крепким сном в собственной спальне.

Ранним утром Челленджер осмотрел дома и улицы Лондона из чердачного окна. На северо-востоке в воздух поднимался зеленоватый пар. Вероятно, там находился основной опорный пункт марсиан, та громадная яма, которую он видел накануне в кристалле.

Он подумал о завтраке. В кухне имелись яйца, но профессор благоразумно рассудил, что они наверняка испортились, пролежав неделю в корзинке, и вскрыл банку с рыбными консервами. Позавтракав, он прошел в кабинет и вынул из свинцовой коробки кристалл. Накрыв голову черной тканью, Челленджер приступил к наблюдениям.

В кратере в то утро находилось не более дюжины марсиан; все они были заняты различными работами. Вокруг трудились многочисленные механические устройства. Причудливая конструкция, похожая на плавильную печь, испустила облако серо-зеленого дыма, еще одно приспособ

ление стало быстро забрасывать внутрь комья земли, затем вытащило слиток светлого, напоминавшего алюминий металла. Захватчики налаживали промышленность и, очевидно, собирались надолго закрепиться в Лондоне.

Внезапно кратер закрыла тень, в кристалле возникла пара округлых, ярко блестящих глаз, которые все приближались, глядя прямо в лицо Челленджеру. Глаза исчезли, точка обзора резко сменилась: теперь он словно смотрел на кратер с большой высоты. Профессор торопливо швырнул кристалл в коробку и захлопнул крышку. Сомнений быть не могло — марсианский кристалл, сообщавшийся с хрустальным яйцом, очутился под колпаком боевой машины.

Не прошло и нескольких минут, как с улицы донеслось гудение и лязганье грозного марсианского механизма. Схватив коробку, профессор отступил в холл. Со звоном посыпались осколки стекла, послышался грохот опрокидываемой мебели. Щупальца марсианина проникли в гостиную.

Челленджер знал, что нужно делать. Он поспешно выбрался из дома через черный ход и под прикрытием садовых кустов выбежал в проулок. Он повернул на восток, стараясь держаться в тени, чтобы марсианин не заметил его с высоты. В дальнем конце проулка он нырнул во двор и растянулся на земле среди колючих декоративных кустов. Челленджер пролежал так около часа, потом выбрался дворами к Кенсингтонскому парку.

Преследователь оставался на прежнем месте, возвышаясь над домами. Теперь его уже не удастся отвлечь от Энмор- парка, подумал Челленджер. Пробираясь между деревьями и кустами, он добрался до Гайд-парка, пересек парк и вышел на Бейкер-стрит.

Он вновь поднялся по ступеням; дверь Холмса была заперта, в доме царило молчание. Он нахмурился. Сумел ли Холмс бежать из Лондона? Вернется ли он в город? Ответа не было, лишь на севере клубился зеленый туман над вражеским штабом.

Весь день профессор блуждал по городу, разыскивая еду. Многие магазины оказались взломаны и разграблены. В кондитерской Челленджер нашел банку с копчеными ломтиками индейки и несколько черствых пирожков со смородиной. Поужинав, он пробрался в заднее помещение и устроился в кресле за маленьким письменным столом.

Итак, ночь субботы. Марсиане покорили Лондон за двенадцать дней; но как далеко распространяется их власть? Быть может, где-нибудь далеко на севере свободное человечество готовится сейчас к битве с марсианами…. Челленджер долго размышлял над планом нового путешествия, но в конце концов сон одолел его.

Он проснулся от шума взволнованных голосов. Говорили снаружи — судя по всему, людей было около дюжины. Он поспешно вскочил и вышел на улицу. Несколько мужчин, сгрудившись в темноте, громко болтали и смеялись.

— Что случилось? — загрохотал он так властно, что все смолкли и повернулись к нему.

— Гляди туда, приятель, — указал один из них.

Откуда-то с запада лился свет — белый, резко отличавшийся от того зеленого сияния, что окутывало механизмы марсиан.

— Кто-то зажег огни, — пьяным голосом сказал другой, еле держась на ногах. — Пошли, ребята, посмотрим, что там.

Риджент-стрит была вся залита светом. Челленджер посмотрел на часы — четыре утра; скоро должен был начаться рассвет. Справа он видел Оксфорд-серкус с высоким зданием Лэнгхэм-отеля и, в другой стороне, Пикадилли. Люди шли толпой по тротуарам, громко переговариваясь и смеясь. Сквозь шум голосов донесся резкий взрыв музыки, несколько человек неуклюже пустились в пляс. Мужчины и женщины пили прямо из бутылок. Какой-то человек в засаленной куртке и кепке, пошатываясь, наткнулся на Челленджера.