— Sae'Turnies! Как ты осмелился войти в мои чертоги? Я запретила тебе появляться здесь. Уходи немедленно!

— Молчание, Tasiya En'Ardaale Tayi'reena! — голос Сатурна прозвучал необыкновенно грозно, а глаза на призрачном лице ярко вспыхнули. — Ты не смеешь изгонять меня из родного дома.

— Что? — королева была изумлена и не на шутку разгневана, нечто страшное развернулось у неё за плечами и метнулось к Сатурну, но рассыпалось в прах.

— Удивлена? — падший бог горько усмехнулся и заговорил. — Ты всегда была мастером обмана и недомолвок, мама. Ты не дала мне Силу, не пришла на Божественный суд, я всегда был для тебя только изгоем, но даже ты не можешь лишить меня Дома. Ты забыла, что я был рождён в этом зале, что ты, приняв облик смертной, в муках родила меня на этом Алтаре?

— Моя королева? — эта новость была неожиданной, я удивлённо глядел на неё, а она изучала своего сына каким-то странным взглядом.

— Кто тебе рассказал? — интонации королевы стали насмешливыми.

— Значит он не соврал. Что ж, рассказал мне это тот, кого ты сейчас помянула — Таниэль Дархен.

— Надо же… И чего ты хочешь, мой «дорогой» сын?

— Удержать тебя здесь, мама. Пока я в этом доме и у нас Конфликт, я могу удерживать тебе некоторое время. Пока ты здесь, Экзель станет более уязвим и в случае своей смерти попадёт прямо на пир Дехета.

— О нет, драгоценный ты мой, я не могу тебе этого позволить. Я холила и лелеяла Экзеля не для «Золотого Лорда». Он нужен мне.

— Для чего, мама? Всё ещё пытаешься вернуть Его?

— Что ты можешь знать о моих желаниях Sae'Turnies? Я сделаю так, что ты будешь горько жалеть.

— Ты не достигнешь цели, мама. — Сатурн рассмеялся. — Я избавлюсь от Экзеля и получу то, что мне нужно

Пространство между ними завибрировало, готовилось ужасное колдовство, но я позволил себе вмешаться пытаясь предотвратить битву.

— Объясните мне наконец, что за секрет в Экзеле Джемал? Чем он так важен? — Сатурн впервые посмотрел в мою сторону и его голова склонилась набок.

— Интересный вопрос, Летописец Верон. Ты не такой, как другие. Моя мать уже создавала своих исполнителей, но ты первый, с которым она трахается. Что ж, интересы матери касаются только её самой, — Сатурн, я глазам своим не поверил, уважительно поклонился, — а мне же нужен Экзель и мой Гринсвинделл.

— Белый меч, которым тебя пронзили девятнадцать лет тому назад?

— Он не подчинялся мне с того самого момента, как я сковал его. Он был самым совершенным моим творением, даже отец мог бы гордиться моим талантом, но вышел маленький казус, — Сатурн буравил мать глазами, а та молча слушала. — Он отказался принять мою власть. Признав меня временным Хранителем он начал ждать, а мой предательский повелитель указал мне на мир Астаха и сказал, что ребёнок рождённый в этом мире принесёт мне власть над Белым мечом. Но всё пошло не так! Экзеля отняли, она воспитала его придурочным Апостолом Князя Тишины и служителем Равновесия, меч не подпускает меня, а ты и представить себе не можешь, насколько он мне необходим.

— Зачем тебе Белый меч? — я не был готов к ответу, точнее к тому, каким образом мне его дали. Глаза Сатурна внезапно стали совсем живыми, как у человека, и в них отразилось жуткое страдание и Одиночество.

— Я не всегда был таким, Летописец Верон. Вы воспеваете меня как владыку Разрушения, но Сатурн Ардаэль не всегда был таким. Когда был жив мой отец, я рос в роскоши и неге, не помышляя ни о каком Хаосе и его Силе. Я был одарён сильнее многих, у меня была возлюбленная жившая совсем в другом мире и в другой вселенной, она стала моей первой женой.

Я был поражён. У Сатурна было сто двадцать детей, Экзель, коль мне не изменяет память был сто двадцать первым ребёнком, но не было известий о его супруге. Дьявол! Никто и не знал, что Сатурн был связан Божественным союзом хоть с кем-то.

— Я вижу ты удивлён. Её звали Инэлли и она была богиней благоденствия. Я был ещё юн, приближалась пора моего совершеннолетия, как говорят на языке людей, а для старшего Бога Инициация в день пяти тысячелетия — это всё. Но эта сука сломала мою жизнь. — Сатурн кивнул в сторону Тайрины.