И вот теперь… Погибла четвертая мама Дольшери. Внезапно выяснилось, что Рэй — дядя, а Дин — родной брат дриады. Элиаш пропал, а о его существовании девушка вспомнила далеко не сразу. Случайный знакомый Тир был у кынс. Причем командиром в Улье сейчас была не женщина, как рассказывал вудаш, а некий парень с лошадиной физиономией и черными прядями в белесых волосах. Ну и кем может быть этот неизвестный начальник, кроме Матея?! Но его-то оставили на станции с Олегом!

События покатились лавиной.

Неужели случилось неисправимое?!

Неужели Элиаш погиб?

Неужели кынсы благодаря Матею захватили станцию?

А что тогда случилось с Олегом?!

Девушка брела между домами-деревьями, не видя перед собою дороги. Все изменилось, все рухнуло, и страшно осознавать, что ты в этом виновата.

Вышла ночью из дома в Неблагом Дворе — впутала Дина в эту историю с ареной.

Потащилась на арену — заставила Элиаша выйти и сражаться.

Пошла за Тиром — и не рассказала никому о том, что было у него на затылке.

Спугнула летучих чудовищ в Многоточии — после того, как прошли портал, не вспомнила вообще о существовании Элиаша.

И даже когда находилась в Великом Древе просто лежала и хлопала глазами вместо того, чтобы что-то делать!

А еще к этому можно добавить побег из Леса и пропажу Великого Древа — потому что совершенно непонятно, как приведенные Рэем слуа могут помочь спасти дриадское селение от исчезновения? И будут ли они помогать?

Девушка очень сомневалась, что тот же Тир займется раскопками остатков Великого Древа и спасением наработок Мрии. А иначе помочь дриадам никак нельзя.

Селение просто исчезнет.

И в этом тоже виновата Летисия.

К горлу подступил комок, и хотелось плакать. Шаг, еще один… А может, просто направиться к выходу из Леса? Выйти за пределы селения, закрыть глаза, и пусть ее съест любое проснувшееся после зимы растение.

— Подавится, — чуть слышно шепнул над ухом насмешливый голос Дина.

Летти вздрогнула, оглянулась.

— Ты вслух говорила, — тихонько пояснил парень. — Не громко, но вслух. И скажи спасибо, что дядя этого не слышал.

— Почему? — хлюпнула носом юная путешественница.

Он пожал плечами:

— Сражаться надо до последнего. Еще неизвестно, мертв ли эльф. В конце концов, с ним могли переместиться юварки. А станция… Ну, станция. Ну, кынсы. Может, Тир все понапутал… А вообще, давно пора спать. Пошли, утром разберемся, что дальше делать. Вон, дядя уже далеко ушел.

— А…

— А по остальным пунктам твоей виновности во всех существующих проблемах, в том числе и последней войне, произошедшей более трехсот лет назад, мы опять же поговорим с утра. Когда я высплюсь и смогу нормально реагировать на происходящее.

Когда племянники, наконец, догнали Рэя, старший Шер только отмахнулся от них:

— Идите спать, мне надо с делами закончить.

— Давно меня так не посылали, — вздохнул Дин. — Я уже, можно сказать, даже забыл, какое это приятное чувство… Ладно, пошли.

Дома, в комнате у Летисии, ее брат плюхнулся на застеленную пушистым покрывалом кровать девушки и сладко потянулся:

— Так, пока у нас есть пара минут, пока дядя не вернулся. Рассказывай.

— Что? — подняла на него печальные глаза дриада. Никого из мам пока что еще не было дома, все были заняты размещением нежданых гостей, и Летти пока не понимала, о чем еще можно рассказывать.

— Вот о всем, о чем раньше не рассказала. Станция, Олег, Матей… Как ты, в конце концов, туда попала? Как у юварок оказалась? Все рассказывай… Что за?.. — Дин подскочил на кровати: покрывало недовольно дергалось и пыталось уползти в сторону.

Перепуганный слуа кубарем скатился на пол, в руке у парня блеснул нож, а темный плед обиженной каплей стек с кровати и, подмигнув голубым глазом, печально сформировался в пушистый шар.

— Мяу! — радостно взвизгнула Летисия. У нее в очередной раз вылетело из головы, что она про кого-то забыла.

Дин скривился и поковырялся пальцем в ухе:

— Я ж так оглохну!

Но девушке было не до него. Подхватив заглота на руки, Летти счастливо прижала его к груди:

— Мяу, хороший мой. Я так по тебе соскучилась!

Рядом насмешливо фыркнул Дин, но счастливая дриада не обратила на это никакого внимания.

— Мяу, хороший…

Слуа шагнул к девушке, помотал рукой перед ее лицом:

— Эй, ты ничего не забыла?

— Мяу, мой милый… А?! Что?!

Юноша вздохнул: