— Я решила, что твоя старая форма уже никуда не годится.

— И как я объясню, что ухитрился переодеться?

— Не стоять же тебе на почетном посту, как огородному пугалу. Я чту предков.

Томэ нагнулся и ощупал новый кафтан.

— А почему воротник стоечкой?

— Новый покрой. Постепенно всех переоденем.

— А Ставр, значит, все переставляет кровати.

— Ну, девочек-то он поменять не может. Тем более что вассалы не перестают поставлять младших сыновей, которые не смогли устроиться в других местах. Нелегко содержать богадельню для неудачников.

— Ах, он бедняжка. Думаю, еще Аксель помнит те времена, когда великим домам не приходилось стыдиться своих дружин.

— Теперь другие порядки. Если кто-то пробует собрать вокруг слишком много бойцов, в Синклите сразу начинается истерика.

Томэ снова потрогал воротник новой формы.

— Мне не нравится.

— Не капризничай.

Тарамис подошла и забрала кафтан из его рук.

— Пойдем, я знаю занятие поинтересней.

Следом за девушкой Томэ вошел в хорошо знакомую спальню. Почти все свободное место в комнате занимала роскошная кровать.

— Я, между прочим, голодный, — сообщил Томэ.

— Как жаль, ты должен лучше заботиться о себе. Мой любимец всегда должен быть в лучшей форме. В имении у меня есть жеребец, его зовут Принц, я приставила к нему целый отряд слуг, чтобы они следили за ним каждую минуту. Но, думаю, отец не поймет, если организую для тебя специальное стойло. Так что ты уж, пожалуйста, постарайся сам.

— Хочешь меня разозлить?

— Ты и так постоянно недоволен собой, окружающим миром и местом, которое в нем занимаешь. Только и знаешь, что растравлять сам себя. Я как-то видела в одном балагане карлика с двумя членами. Я тогда подумала — интересно, а может он себя удовлетворять двумя руками разом? Ты со своими вечными обидами чем-то его напоминаешь.

Ладонь Томэ скользнула по плечу Тарамис и легла на стройную шею.

— Что-то хочешь сказать, милый?

Пальцы Томэ напряглись, он знал, что на коже девушки останутся следы, но Тарамис только шире улыбнулась, в ее глазах зажглись азартные искры.

— Тарамис, у меня действительно был тяжелый вечер.

— А я тебя, конечно, раздражаю. Как неприятно. Но что же ты сделаешь? Ударишь меня? Свою госпожу? Или уйдешь? А что если пожалуюсь отцу? Просто попрошу его от тебя избавиться. Без объяснений. Как думаешь, что будет?

— Слишком сложный вопрос, для такого усталого человека. А как ты считаешь, если ты все-таки выведешь меня из себя, и я сожму пальцы и дерну — что будет с твоей шеей?

Ладонь Тарамис уперлась в его грудь.

— Как часто бьется твое сердце. Потрясающе. Знаешь, перед тем как я вернулась во дворец, я хотела напоследок прокатиться на Принце. Я стояла рядом с его мордой, а он вдруг попробовал встать на дыбы. Думаю, если бы я выпустила уздечку, он бы меня затоптал. Кто-то из слуг донес отцу и тот стал уговаривать меня взять лошадь поспокойней. Вот ведь глупость. Как можно получить удовольствие, если нет риска?!

Томэ зашипел и оттолкнул девушку. Она упала на кровать, от резкого движения халатик распахнулся.

— Ну, прости, прости меня, я знаю, что я плохая девочка, — Тарамис вытянула ногу, ее ступня коснулась его бедра. — Куда ты смотришь? А-а-а, понятно. Иди же сюда, меня надо как следует наказать.

Позже Томэ лежал среди разбросанных подушек, а Тарамис совала ему в губы горлышко бутылки с каким-то приторным ликером.

— Давай, еще глоточек.

— Что это за пакость?

— Дурачок, это сейчас самый модный напиток в Столице.

— Всегда знал, что в Столице полно идиотов.

Девушка заставила его сделать еще один глоток. Томэ поперхнулся и закашлялся.

— Все, хватит с меня.

Он отобрал бутылку, заткнул ее пробкой и бросил на дальний конец кровати.

— Грубиян. Тогда, может, расскажешь о своих сегодняшних приключениях?

— Да ничего особенного. Если не считать того, что Схола вмешалась, обычный вечер.

— Меня беспокоит драка с лирийцами. Отец, кажется, пытается с ними поладить, так что это может его разозлить.

— Неужели ты действительно за меня волнуешься? Если Магистры ордена не дураки, они должны понимать, что некоторые вещи от Ставра не зависят. В Столице такие стычки обычное дело. Тем более после того как Совет решил, что дружинники должны помогать Схоле охранять порядок на улицах. Не знаешь, кому в голову пришел этот идиотизм?

— Томэ, мерзавец, о чем ты говоришь?! Рядом с тобой красивая девушка. Между прочим, многие говорят одна из самых красивых в Столице. А ты о политике взялся рассуждать. Ты бы еще баланс правительственного бюджета стал подсчитывать.