Не доходя двух шагов, Келем остановился.

– Мне не нужны ваши деньги, господа. Но я готов предложить вам свои. За работу. Что скажете?

Трое мужчин обменялись взглядами. Было очевидно, что они находятся в некотором замешательстве.

– За работу?
– наконец переспросил щербатый.
– Какую еще работу?

– Отведите меня туда, где мы сможем спокойно поговорить, и я вам все расскажу.

Пожав плечами, щербатый почесал в затылке.

– Куда? Разве что в "Пивной кубок". Это недалеко отсюда. Там уже должно быть открыто.

Знаком показав, что уступает провожатым дорогу, Келем произнес:

– Ведите.

За весь путь до "Пивного кубка" неудачливые грабители не обменялись и словом. Они лишь изредка хмуро переглядывались между собой да порой бросали осторожные взгляды в сторону идущего чуть позади Келема.

Место, где они в итоге разместились, оказалось обычной пивной. Внутри не совсем приятно пахло какими-то перебродившими дрожжами и горелым жиром. С другой стороны, посетителей было еще не много, что давало возможность спокойно поговорить, без необходимости повышать голос, перекрывая обычный в подобных местах ближе к вечеру шум.

Все четверо устроились за дальним столиком.

Глядя на лица сидящих перед ним мужчин, Келем Регинальд подумал, что таким ни к чему даже каторжные клейма. Впрочем, именно поэтому они как нельзя лучше подходили для будущего мероприятия. Келему за свою жизнь приходилось иметь дело с совершенно различными людьми, так что он без труда научился с первого же взгляда определять, кто чего стоит. И, соответственно с этим, находить слабые места. Рычаги, на которые нужно надавить, чтобы получить от человека то, что требуется.

У каждого это что-то свое. Перечень человеческих слабостей велик: честолюбие, порок, стремление к власти...

Этих же троих не интересовало ничего, кроме денег, и ради них, Келем видел это по алчному блеску в глазах, они готовы были пойти на что угодно.

– Итак, господа, - выдержав некоторую драматическую паузу, произнес он, - дело, которое я к вам имею, собственно, не является особо сложным и заключается в следующем...

Дело, действительно, не представляло особой сложности. И в прежние времена Келем без труда справился бы с ним самостоятельно, но теперь предпочитал пользоваться для решения задач подобного рода руками со стороны.

В общем-то, требовалось не так уж много.

– Я хочу, чтобы вы нанесли визит одному человеку.

Человека звали Сот Эрн. Он был тем репортером, о котором Келем беседовал с доктором Нэйком. Еще накануне Регинальд проследил за Эрном, проводив от редакции до дома, тем самым выяснив адрес, по которому тот обитал. И теперь настала пора перейти к следующей части плана.

– Вашей непосредственной задачей, господа, будет внушить данному человеку ряд мыслей. Основной из которых будет являться та, что впредь он должен более тщательно выбирать мишени для сочинения своих статей. Для данного внушения вы вольны использовать все доступные вам методы и средства, однако прошу вас не переусердствовать. Это очень важно.

Последовательно переводя взгляд с одного лица на другое, Келем поинтересовался:

– Надеюсь, я понятно излагаю?

Уличные братья несинхронно кивнули.

– Все ясно, - сказал щербатый, которого, как выяснилось, звали Малк.
– Вы хотите, чтоб мы пообтрепали хвост какому-то петуху. Хорошо. Разве ж это вопрос? Вот только...

Келем вопросительно вскинул брови.

– ...что насчет денег?

Три пары глаз внимательно уставились на него.

Вынув из кармана кошелек, Келем бросил на стол несколько купюр, при виде которых глаза мужчин заблестели еще ярче.

– Это задаток, - сказал он.
– А теперь, господа, обсудим детали...

За что Келем Регинальд презирал большинство людей, так это за трусость.

Грохот стоял ужасный. Крики и шум должны были бы перебудить весь дом, ну или, по крайней мере, добрую его половину, однако никто так и не спустился, чтобы выяснить, в чем дело. И хотя Келем слышал, что наверху несколько раз с осторожностью отворялись двери, затем они снова закрывались, отрезая покой жильцов от проблем соседей. Никому было неохота прибавлять к собственным заботам еще и чужие. Таковы порядки Большого Города - каждый здесь сам за себя.

Несмотря на то, что он напрямую не участвовал в происходящем, оставить все на самотек Келем не мог. Он всегда крайне основательно подходил к порученной ему работе. И поэтому все то время, что троица "общалась" с репортером, провел снаружи, в темном подъезде, ожидая окончания представления.

Громыхание переворачиваемой мебели, звуки ударов, брань, крики, снова удары...

Когда все закончилось, и трое головорезов, подбадривая друг друга непристойными шутками и потирая кулаки, вышли, Келем мельком заглянул в квартиру. Внутри царил жуткий кавардак. Всюду были раскиданы бумаги, кресла перевернуты, чернильница разбита. Сам Эрн лежал на полу, тяжело дыша и безуспешно пытаясь подняться на ослабших руках.