В это время Павел Петрович шествовал из Москвы в обратный путь во дворец Петровский. Половина дороги, рогожнаго шатра, была уже очищена, оставалось дочистеть другую, на которой люди действовали как муравьи. Ветер дул, к несчастью Давыдова, от Москвы и начальник очищения дороги, защищаясь от ветра рогожным шатром, видал, как государь, подъехав к его стойбищу, изволил громко закричать:

– Эй, кто тут? поди сюда!

Давыдов, не ожидая, чтобы то был император, оскорбился этим призывом и был готов, выступив из-за рогожи, крикнуть на того, кто осмелился звать к себе его, квартальнаго надзирателя, но недопитый стакан пуншу, с которым Давыдову было жалко разстаться, спас его от бед: он, прихлебывая пунш из стакана, вышел из-за рогожки и увидел императора верхом, на любимом его коне Фрипоне и, нимало не потерявшись, сказал: „Виноват, государь! переломало!" указывая на стакан в руке с пуншем. Государь всемилостивейше изволил отвечать: — Чарка в худую погоду нужна солдату. Я доволен — скоро очистили. Кто ты таков?

Получив от Давыдова в ответ: „квартальный надзиратель Давыдов", изволил шествовать к Петровскому дворцу. На другой день последовало именное повеление о назначении Давыдова в Москве полициймейстером.

Щекатихин, обнюхавшись с Кавериным и с Давыдовым, котораго ему рекомендовал Каверин, как известнаго мудреца, одареннаго чутьем для отыскания воров, как собака, чующая под землею труфели. Сделав нужныя Щекатихину с Давыдовым совещания; первый, по предположению своему, поскакал в Ростов на ярмарку, а второй, то есть Давыдов, пустился отыскивать воров в Москве.

Через четыре, пять дней Каверин с самодовольствием донес фельдмаршалу, что Давыдов открыл воров и производит следствия и допросы. Все изумились такой неожиданной, небывалой, неслыханной деятельности. В Москве был у всех один разговор об открытых ворах; все поздравляли Каверина, хвалили, восхищались его расторопностию, не постигали, каким образом он стяжал такое всеведение. Каверин, слушая хвалы, небрежно, с самодовольствием понюхивал табак. Чрез месяц полиция представила, что по следствию оказалось и при допросах содержавшиеся сознались в преступлении, но что покраденныявещи посланы ими с московским мещанином для распродажи на Дон.

Для преследования и отыскания посланнаго мещанина с покраденными вещами на Дон отрядили чиновника, а сознавшихся в воровстве, на основани воинских процессов, что собственное сознание есть паче всего света свидетельство, предали суду, скоро осудили, приговорили наказать нещадно кнутом и, вырвав ноздри, сослать на вечную каторжную работу.

Донесли кому следует о сыске воров и о поступлении с ними по законам. Каверин, Давыдов получили за деятельность и искусство отыскивать воров награждения. Посланный чиновник на Дон отыскивать отправленнаго для распродажи покраденных вещей мещанина его не нашел потому, что никого туда не было отправлено.

Щекатихин, явившись на Ростовской ярмарке, собрал тысяч тридцать и более с купцов, потому что имел открытое повеление брать всякаго, кого признает подозрительным.

Через три месяца настоящие похитители открыты в Петербурге. Сознавшиеся же московские мещане показали на себя, не вытерпев мучительных от Давыдова допросов, ложно. „Что за важность, что 3 или 4 человека мещан московских пострадали невинно; за то какая меткая, исправная полиция—всё отыскала, под водой от нея не скроешься", - так продолжали говорить и рассуждать в Москве о сем событии.

Я забыл совсем злополучнаго Федула, что с ним делали? Когда он был приведен в ярославскую полицию, полуотрезвившийся квартальный послал взять полштоф Ерошки, фунт паюсной икры, луку и его начал сечь нещадно распаренными ивовыми розгами! Федула во все время завтрака его благородия секли розгами, но несчастный вытерпел пытку не сознался; его понесли на рогожке в тюрьму, а квартальный допивавший последний стакан Ерофеича, кричал вслед:

– Допытаюсь, дружок,допытаюсь, скажешь. У меня и не такие в переделке бывали, как ты, втрое тебя дюжее, да было и тем, как продерну, так небо с овчинку покажется.

Федул, пересказывая о случившемся с ним злополучии, всегда говаривал, что Бог его помиловал, ради молитвы матери его. ,,Я не мог надивиться, говорил Федул, когда на другой день я еще не совсем пришел в себя от нестерпимой боли изсеченный розгами, увидав четырех человек, заключенныхсо мною в тюрьму; эти 4 чел. были те воры, которые обокрали купца", и в числе их находился тот самый, который отозвался товарищам своим на улице, увидав Федула, словами: это Федулка—работник фабрикантов. Но болee всего Федул не мог того постигнуть, что пойманные воры уличенные найденными у них украденными вещами, после трехмесячнаго в тюрьме содержанья освобождены по приговору суда: „освободив, оставить на грядущее время в вящшем подозрении". А он, не имевший никогда помысла на воровство, что никогда во сне ему подобнаго события не представлялось, содержался в тюрьме 10 месяцев, и на освобождение его от наказания старик отец его истратил более трех тысяч рублей! и что в приговоре суда о нем сказано: освободив его, оставить, на грядущее время в наивящшем подозрении"...

Федул, как уже знаем, былъ послан В. А. посмотреть на лестнице, в сенях, кто стучится в дверь, Федул нашел двери с улицы крепко привязанными веревкою, но как и кем, того он не мог видеть сквозь дверь. Когда изнутри хотел двери отворить, ему с угрозами закричали: „погоди, не мешай", на что он из-за дверей отвечал: „хозяин его послал"; ему кричали: „велика фигура хозяин твой, что послал тебя, нас (начальство) послало, вот окончим, сделаем - ходи тогда, сколько хочешь".

Федул, знавший уже на опыте сколь много неприятно и опасно разговаривать с блюстителями порядка, тишины и спокойствия, господами полицейскими служителями, услышав слова нас (начальство) послало", оробел и думал, возвратясь, что и как сказать хозяину; „начальство послало"—вымолвить страшно; В эти минуту услышал Федул на улице пред дверью знакомый голос, спрашивающий у действовавших: „что, ребята, взяли с двери?»