– Счастливого пути, очень был рад нашему знакомству, – говорит он.

По дороге в Дурбан мы два раза останавливаемся на шопинг. Эшли покупает краску для своей комнаты и сережки. Решительно настроенная привезти домой Мадлен и Саю то, что им нужно, она покупает подарки для них, как когда-то для своей любимой мисс Рини. Она покупает что-нибудь одно, тут же видит еще что-то и тоже покупает. Эшли и Рикардо выхватывают взглядом универсальный магазинчик и умоляют водителя остановиться. Чувствуя серьезного покупателя, владелец не торопит Эшли, позволял ей все как следует рассмотреть, что она и делает, останавливаясь наконец на идеальном, как ей кажется, подарке: чернокожие куклы-младенцы, довольно крупные, мальчик и девочка, анатомически верные. Я ей говорю, что вполне можно одну купить для себя, но не уверен, что это такие уж хорошие подарки для родителей Аманды.

– Ошибаешься, – заявляет она без обиняков. Мне приходится выбирать между вариантом сказать, что я не только опекающий их взрослый, но и тот, кто оплачивает счета, или просто проглотить пилюлю и позволить поступать по-своему.

– Ладно, – говорю я. – Но на мой взгляд, это последний в ряду идеальных подарков.

– Я вообще-то знаю, что делаю, – отвечает она. – Я видела в одной любимой передаче, а потом посмотрела в реале – фактчекинг, как мы это называем в школе. Было проведено исследование, в котором старикам с деменцией давали кукол как предмет заботы. И старики сразу становились намного счастливее. – Она несет кукол к кассе. – У них появлялось близкое существо, которому они были нужны.

В последнюю секунду, когда владелец собирается уже прокатать мою карточку, Эшли добавляет по одеялу для каждой куклы. Я подписываю чек, не говоря ни слова. Эшли тут же вынимает кукол из упаковки, укачивает их и называет своими близнецами.

Рикардо говорит, что хочет автомат совсем как настоящий – который когда полиция видит, так стреляет в тебя на месте.

– Ни в коем случае, – отвечаю я.

– Как их зовут, твоих двойняшек? – спрашивает Нейт, когда мы выходим из магазина и владелец закрывает за нами металлические ворота.

– Поживем – узнаем, – отвечает Эшли.

Мы возвращаемся в машину и едем по окраине Дурбана, но тут начинается непонятное. Водитель нервничает: давит на газ, резко обгоняет другие машины, хотя дорога почти не загружена.

– Что-то не так? – интересуюсь я.

– Они у меня на хвосте, – говорит он.

– Кто у вас на хвосте?

– Машина какая-то, – говорит он, выруливая на встречную, чтобы обогнать медленно едущую машину. Какая-то машина едет прямо на нас, и мы не успеваем закончить обгон – водителю приходится вернуться обратно в нашу полосу. На подъезде к светофору он притормаживает, просматривает перекресток, но на красный не останавливается.

– Эй! – говорю я. – У нас дети в машине!

– Поверьте мне, – отвечает он. – Иногда лучше не останавливаться.

Я гляжу назад – та машина тоже не остановилась. В ней трое мужчин. Вскоре они догоняют нас и начинают сталкивать с дороги. Эшли пронзительно кричит. Водитель жмет вперед, вдавив педаль в пол, пыль клубится за нами. Белая машина держится рядом, спихивая нас с дороги дальше.

– Стоит, наверное, остановиться, – говорю я.

– Нет, – отвечает водитель. – Ничего хорошего не будет.

Так продолжается пару минут – а может, полминуты, потом оглушительный грохот, похожий на взрыв, и машина дергается вправо. Водитель изо всех сил удерживает руль. Мы медленно останавливаемся, и пыль начинает оседать.

– Авария? – спрашивает Рикардо.

– Шина лопнула, – говорит водитель.

Трое преследователей останавливаются сразу за нами, выходят из машины, приближаются. Подойдя, сразу же начинают колотить по машине и раскачивать ее. Страшно.

– Захват заложников, – шепчет Нейт. – Надо просто отдать им деньги.

– Детки мои, детки! – вдруг вопит Эшли. – Они не дышат, детки мои!

Я рывком распахиваю дверцу – сбивая того, кто на нее опирался. Рикардо, Эшли и Нейт вылетают наружу, держа на руках коричневых младенцев в одеялах.

Эшли на обочине завывает:

– Деточки, деточки мои! Они не дышат!

Нейт наклонился над младенцами, прикладывается ухом к их груди по очереди, делает дыхание изо рта в рот.

– Кто помнит, как реанимацию делать? – кричит он.

Мы с Рикардо на коленях склоняемся над коричневым мальчиком, Нейт сдавливает грудную клетку девочке и кричит:

– Дыши! Дыши!

– Ему плохо! – кричит Рикардо. – У кого-нибудь тут есть дефрижератор?

Водитель сидит в машине, парализованный страхом.

Выкрики Эшли переходят в пронзительный, на одной ноте, вой, – будто все страдание, всю боль и горе смерти Джейн она вложила в этот звук. Она стоит на обочине в настоящей истерике, и я не знаю, кому сперва помогать.

– Вы убили моих детей! – выкрикивает она снова и снова.

Глубоко озадаченные налетчики залезают в свою машину и уносятся прочь. Мы ждем, пока они отъедут подальше; потом мы с Нейтом подбираем младенцев и подходим к Эшли, которая никак не может успокоиться. Нейт показывает ей кукол: