Шрифт:
ТЕМНОТА
ЗАНАВЕС
КОНЕЦ ПЕРВОГО ДЕЙСТВИЯДействие второе
Кончился снег в городе Тот. Не идёт больше снег в городе Тот. Смолкли голоса в городе Тот. Уснул город Тот. Спит город Тот. Снятся сны городу Тот. Разные сны снятся городу Тот. Страшные и фантастические снятся. Добрые и веселые снятся. Сумбурные и не очень. Спит город Тот. Дышит тихо-тихо, словно ребенок. Не храпит город Тот. Спит.
И лишь в «Торговой гостинице» никто не спит. Горят свечи там. Жизнь там продолжается какая-то.
Лежит в комнате, что номер три, девушка Элизабет Руссе, Пышка которая. Смотрит Пышка в потолок. Думает о чём-то. Мечтает, может.
Сидит в комнате через стену офицер-пруссак, ус на палец крутит. Ждет кого-то. Прислушивается. В носу пальцем ковыряет.
А на первом этаже хозяин Фоланви всех вином угощает, колбасой, салом с чесноком, селедкой порченной. Пьяный уже Фоланви, глаза в кучу, язык заплетается. Петь ему хочется, женщину хочется.
И компания вся пьяная уже. Дремлет компания, носом в стол уткнувшись. Все пьяные. Даже монашки-сиамские близнецы пьяные. Выпили уже четыре бутылки бордоского. Вернее, молодая выпила, а захмелели вместе. Икают монашки с непривычки. Звенят чётки.ХОЗЯИН. Пейте, кушайте, ешьте, жрите, господа покойнички. На том свете вас, поди, не скоро-то кормить будут. Пока грехи подсчитают, то-сё. Так что раньше обеда и не рассчитывайте. А кому и вообще откажут, как подсчитают всё… Так что пейте, кушайте, ешьте, жрите, господа покойнички. И мне спасибо говорите, что немчура ключи от чулана забыл.
Г-ЖА ЛУАЗО (держится за живот). Не идёт больше, сударь. Вот тут встало и дальше не двигается.
ХОЗЯИН. А вы вином толкайте, мадам. Проверено… (Пьёт, рыгает, чешется.)
Монашки икают. Чётки звенят.Г-Н ЛУАЗО (оторвал голову от стола). Облака на небе появились оттого, что Колумб привёз из Америки табак. Теперь все курят табак и мы имеем возможность наблюдать это появление природы. А раньше не имели. Это моё собственное открытие, господа. Нужен патент…
Г-Ф ЮБЕР. (приподнял голову). А я слыхал, что табак убивает лошадей. Напрочь.
Г-Н ЛУАЗО. Скоро лошади будут не нужны. Наука постарается и все смогут бегать на четвереньках. Как лошади. А если еще постарается, то и быстрее.
ХОЗЯИН. А подковы куда?
Г-Н ЛУАЗО. Туда. На ноги и на руки всем.
ХОЗЯИН. А есть чем? И девиц хватать?
Г-Н ЛУАЗО. Наука постарается и такая надобность отпадёт.
ХОЗЯИН. Совсем, что ли? А по нужде как?
Г-Н ЛУАЗО. Так…
ХОЗЯИН. Ну?
Г-Н ЛУАЗО. Точно. Я очень вседущь в подобных тонкостях материях. Апоплектический ум. (Стучит себя по голове.)
Монашки икают по очереди. Звенят чётки.ХОЗЯИН. Дааа. Успевать надо, пока еще того… А монашки-то уж готовые, смотри. Заняться пора… Эй, девы святые… Пора вас в нумер. А?
Г-НЯ ДЕ БРЕВИЛЬ (плачет). Он назвал меня мерзкой дубиной. Но ведь это не так. Я очень женственна. Почти как… Даже более. Ведь так, сударь?
ХОЗЯИН. Так. Идёмте в нумер, мадам. А то наука говорит, что скоро всё отпадёт. Надо успевать. Идёмте в нумер…
Г-НЯ ДЕ БРЕВИЛЬ. Вы и я?
ХОЗЯИН. Монашек еще возьмём. (Ржёт, чешется.)
Г-НЯ ДЕ БРЕВИЛЬ. Зачем монашек?
ХОЗЯИН. Развращать. Только их надо сперва отсоединить…
Г-НЯ ДЕ БРЕВИЛЬ. Вы мужлан!
ХОЗЯИН. Еще какой, мадам. (Ржет, чешется.)
Г-Ф ЮБЕР. (оторвал голову от стола). Я с вами, господа. Хочу кутить и разврата чёрного.
ХОЗЯИН. Нет. Вас мы не возьмем, сударь.
Г-Ф ЮБЕР. Почему это так?
ХОЗЯИН. У вас нос…
Г-Ф ЮБЕР. И у вас нос.
ХОЗЯИН. У меня не такой. Но может стать и такой, если мы вас с собой возьмём. (Ржет, чешется, пьёт, рыгает.)
Монашки икают по очереди. Чётки звенят.
Г-ф Юбер ложится на стол.ХОЗЯИН. Ешьте, пейте, жрите, господа покойнички. Наедайтесь перед смертушкой. В аду-то вас кормить не будут.
Г-ЖА ЛУАЗО. Не идёт больше, сударь…