— Ну да, — добавил Рустам, — это уж как водится. После победы СТК в Казахстане и взятия под контроль промышленности, войны на этой территории шли еще два года. Я имею в виду только горячие непосредственные боевые действия. Потом тоже постреливали. Но я бы никогда не подумал, что еще сейчас…

— Как видишь, — вздохнул Коля.

— Вы молодцы, — высказалась Ли, — а я знаю историю только в общих чертах. Не догадалась даже тщательно просмотреть экономическую историю и конкретно национализм.

— Ну вот, теперь ты знаешь, над чем поработать, — усмехнулся Коля.

— Да. Но я зато выяснила, кто конкретно входит в организацию. Один человек…

Все разом замолчали и уставились на нее. Ли смутилась.

— Ну это… не точно, и вряд ли она там занимает высокое место. Но она точно знает об организации! Вот как бы к ней подобраться?

Дверь открылась, и ребята повскакали с матов. Вошел Ресков в форме хаки.

Начиналась очередная тренировка секции КБР.

После тренировки об открытии Ли заговорили снова. Девочка рассказала о том, каким образом удалось узнать о Карагёз из пятого отряда. Но как теперь поговорить с ней?

— Я даже не представляю, — призналась Ли, — так, чтобы не раскрыться. И главное — ведь я уж такая блондинка, дальше некуда. Бывают русские с темными волосами… а я совсем не гожусь. Иначе можно было бы соврать, что у меня есть корни казахские.

— Я могу, — вызвался Рустам, — кстати, возможно, они у меня даже есть.

Ресков покачал головой.

— Врать не стоит. Они могут проверить.

— А что же делать, Кир? — спросила Юля, — как с ней работать в самом деле, чтобы не раскрыться?

Учитель помолчал.

— На самом деле для националистов национальная принадлежность не так уж важна. Даже для фашистов! В Бандеровском конфликте многие участники украинской стороны между собой говорили по-русски, среди них была масса русских. В Великую Отечественную за Гитлера воевали подразделения и даже целые армии славян, и даже евреи оказывались в рядах Вермахта. Вы же понимаете, что суть национальных конфликтов — совсем не та, которую они выдают наружу, для непосвященных. Я не могу назвать ни одной националистической организации, где не было бы по факту людей совершенно других национальностей. Поэтому… этим может заниматься любой из вас. Абсолютно любой.

Он посмотрел на Лийю.

— Но так как начала эту работу Ли, думаю, мы не будем ей мешать раскручивать эту линию. Если кто-то из вас найдет другие возможности — очень хорошо. Пусть Ли поработает по Карагёз.

Советы, данные Ресковым, оказались на удивление полезными. Как и обучение скрытой анонимной работе в коммуникациях.

Несколько дней Ли при каждом удобном случае заходила в Субмир. Меняла адрес и с чужого адреса анонимно и скрыто просматривала персонал Карагёз Еримбаевой из Девятого отряда.

Ли не относилась к людям, охотно торчащим в Субмире. Она даже сообщениями с друзьями через комм обменивалась только по делу. В персонале Карагёз открывался для нее совсем новый мир. Внутренний мир другого человека. И чем больше Ли в него погружалась, тем становилось интереснее.

Она читала комментарии Карагёз к чужим текстам и видео. Просматривала собственные ролики девушки. Карагёз была старше Ли на два года. Карагёз была совершенно другим человеком, чем Ли, Гуля, Юлька, Ринат, вообще почти все друзья Ли.

Она снимала полевые цветы. Простенькие видео, где на фоне выгоревшей травы покачивались тонкие, беспомощные головки чистотела. Где шмель деловито возился в бело-желтом ромашковом ковре. Где трогательно выглядывали из корней пшеницы яркие васильки.

Карагёз не увлекалась ничем особенным. Кажется, недавно у нее был несчастливый роман с одним из парней. Тот уже закончил школу и уехал. Карагёз писала об этом романе, как о личной травме. У нее еще не было представления, где учиться после школы, кем работать — она собиралась, как многие, пойти сразу в армию, а там будет видно.

Она никогда не участвовала в видаках (судя по персоналу), не интересовалась никакими делами управления школой. Но любила поворчать — «пока дойдешь до цеха по этой грязи»… Вообще, злилась Ли, читая ее — живет, как в гостинице. Кто-то ей здесь все должен организовать, построить, проложить нормальные дорожки, обеспечить всем нужным инвентарем. А она сама — что? Она, старшая?

Она не особенно интересовалась наукой, занимаясь в обществе палеонтологии скорее формально — там она больше всего времени уделяла шлифовке голографических копий вымерших животных. Занятие забавное, придающее блеск чужим рефератам и лекциям по палеонтологии — но работа дизайнера, а не ученого.