– Внутрь влезает одиннадцать штук, – прозвучал голос Нангисена в трансляторах лейтенанта.

– Откуда ты знаешь? – Грабовский понял, что не он один считает медуз. – Тебе известна мощность установки?

– Нет. – Анри отрицательно покачал головой. – Просто, проходя мимо пушки, прочитал предупреждение. Прямо на казенной части, на чистейшем английском: «Не более одиннадцати штук».

Рядовой оказался прав. Как только одиннадцатую невидимку засосало внутрь, над приемным устройством загорелась красная надпись STOP. Готово. Пушка заряжена. Настал черед Хризика.

– Цель на геостационарной орбите. Сто тридцать градусов к юго-востоку. Высота двести тридцать километров. Удаление двести шестьдесят. – Речевой адаптер прославленного командора оповестил о том, что вторая часть задачи также выполнена.

– Теперь вся надежда на Дюваля. – Жорж Пери произнес это как заклинание. – Ну, старик, не подкачай.

Кулаки за старого сержанта держали все вместе. Сбившись в тесную кучу, «головорезы» угрюмо наблюдали за тем, как Великий Учитель передает данные на «Сахай». Затем, считая секунды, ожидали, пока протонный мозг боевой машины закончит наведение. Когда же первые ракеты взвились в черное небо, тела бывалых солдат сотряс нервный озноб. Стоять, бездействовать и, словно в кино, наблюдать, как твои друзья рискуют жизнью, – это настоящая пытка. Единственное спасение – молить Бога о помощи и поддержке.

– Недолет! – Хризик прокомментировал результат пусков. – Ракеты самоуничтожились, не долетев до цели восемьдесят шесть километров.

– Много. – Строгов прирос взглядом к экрану радара. – На корабле могли не заметить взрывов, приняв их за отблески городских пожаров.

– Что поделать? – Командор совсем по-человечески развел лапами. – Дальность этих ракет очень мала. Они не предназначены для борьбы с объектами на орбите.

Замечание Хризика вызвало замешательство у персонала. Слова кто понял, кто не понял, однако безысходность, звучавшая в голосе нэйджала, передалась всем и каждому. Уж в чем в чем, а по части эмоций харририанам нет равных.

Провал был полный. Все усилия зря.

Вероятно, Марку, как и всем остальным, тоже полагалось испытывать разочарование и досаду, однако он почему-то ничего такого не чувствовал. Люди на «Неваде», дядя Джон, каким бы плохим он ни был, Дюваль вместе со своим бортмехаником, невидимки и все остальные участники этой страшной корриды останутся живы. А что до Ульфа… Ульф ведь и так уже мертв.

– Командир! – возглас капрала Пери заставил Грабовского обернуться.

– Говори. – По возбужденному лицу Жоржа Строгов понял, что тот хочет сказать что-то очень важное.

У Пери хватило ума не вопить издалека и тем самым сохранить инкогнито Великого Учителя. Подойдя к офицерам вплотную, он заговорщицки зашептал:

– Вспомните Берег Слоновой Кости. «Стингеры» не доставали до бомбивших нас самолетов. Тогда мы…

– Хватит Жорж, я все вспомнил! – Николай круто развернулся к системе связи.

Марк тоже все вспомнил. Слепящее солнце Африки сверкнуло в его памяти. Это было словно вчера. Дребезжащая от взрывов бомб земля, скрип песка на зубах и сбитые в кровь пальцы, которыми он разбирал маленькую зенитную ракету, превращая ее в безмозглый, но дальнобойный снаряд. Николай торопил его. Кричал, что «Фантомы» заходят снова… Вот и сейчас он командует и опять кричит:

– Симон, дезактивируй систему самонаведения ракет. Оставь лишь контактный взрыватель и наводись в соответствии с данными центрального слита «Сахая».

– Все равно не добьет, – на скорую руку прикинул шансы сержант. – Выиграем еще километров сорок, а там…

– А там ракета пойдет по инерции. – Великий Учитель моментально сообразил то, что ускользнуло от старого солдата. – Дальше уже космос: вакуум, невесомость и все такое прочее.

– Выполняю. – Краткость Дюваля говорила о том, что сержант испытал неловкость за свою недальновидность, а может, он просто был очень занят, а может, и то и другое вместе. Но, как бы то ни было, уже через несколько минут ракеты были готовы.

– Залп! – И Дюваль, и Хризик оповестили о старте практически одновременно.

Сразу после этих слов мир для Грабовского сузился до размеров радарного экрана. Затаив дыхание, лейтенант смотрел, как в трехмерном пространстве две маленькие красные точки оттолкнулись от полусферы Агавы и устремились к желтому тыквенному семечку, недвижимо висящему в самом углу голографического макета.

– До цели двести километров. Сто шестьдесят. – Хризик комментировал все перипетии происходящего. – Сто тридцать. Восемьдесят. Сорок. Двигатели заглохли. Дистанция сокращается. Двадцать километров…

Вдруг красные точки вспыхнули, словно искры, раздутые порывом ветра. Точно так же, как искры, они и погасли, мгновенно, без следа, словно их и не было никогда.

– Они не должны были взорваться. – Хризик, растопырив шейный гребень, выразил крайнее удивление.

– Ракеты не взорвались. Их сбили. – Великий Учитель оценивающе оглядел свою разномастную армию. – Приманку заметили. Теперь готовьтесь, сейчас начнется.

Двигаясь на предельной скорости, «Сахай» умудрялся петлять, словно заяц. Воистину, хочешь жить – умей вертеться. И Дюваль вертелся изо всех сил. Увернувшись от трех аннигилирующих ударов, он сумел покинуть зону, заваленную обломками погибших звездолетов. Теперь у сержанта было два пути. Он мог либо продолжать нарезать петли по многокилометровому взлетному полю, либо, круто приняв вправо, ворваться в городские кварталы. Первый вариант давал возможность маневра, зато второй сулил прикрытие в виде бетонных джунглей гигантского мегаполиса.