Древесины в округе не нашлось. Стены, пол, потолок выложены одинаковой крупной плиткой светло-песочного цвета. Перевернись это здание вверх тормашками, в восприятии корсиканцев ровным счетом ничего не изменится. Они преспокойно будут шагать по тем же матовым плиткам, лишь изредка переступая через продолговатые люминесцентные светильники.

– Кажется, тихо. – Хорхе прислушался. – Идем, мы на нулевом уровне. Осталось всего четыре этажа.

Лестничная площадка показалась через каких-то полсотни шагов. Такая же блестящая и безукоризненно чистая, словно операционная. Четыре лифта и дверь с изображением ступенек.

– Пошли пешком. – Мартинес хотел свернуть к лестнице. – В лифте мы, как в ловушке.

– Ты что, сдурел? – Ян успел схватить партнера за локоть. – Какие же американцы бегают пешком, когда рядом есть лифт? Это будет выглядеть подозрительней, чем прогулка в компании с полковником Грифитц.

Мартинес сдался. Стараясь шагать непринужденно, он подошел к одному из лифтов и нажал кнопку вызова. Чтобы добраться до нулевого уровня, кабине предстояло преодолеть еще десять этажей, поэтому «головорезов» ожидали несколько томительных минут ожидания.

Словно барабан, бьющий по натянутым нервам, в вестибюле зазвучали чьи-то шаги. Гулкие и быстрые. Кто-то почти бежал по направлению к лифтовой зоне.

– Ну, вот и дождались. – Мартинес заскрипел зубами.

– Заткнись! – Микульский призвал на помощь все свое самообладание. – Он один. Если старший по званию, отдашь честь и сделаешь морду кирпичом. Если младший или штатский, вякнешь «Hello» и точно так же отморозишься.

Гадать долго не пришлось. Автор шагов появился, как только Ян закончил свой короткий инструктаж. Влетев на площадку перед лифтами, незнакомец сразу погасил скорость. Получилось это у него весьма своеобразно. Частые быстрые шаги сменило широкое плавное па, во время которого мужчина словно завис в воздухе. Очевидно, он не считался с законами физики, и, как ни странно, они ему это прощали. Окончательное торможение незнакомца ознаменовалось ласточкой, во время которой они и столкнулись глазами.

Ощутив колючие оценивающие взгляды, вновь прибывший смутился. Он сразу постарался придать себе солидности, а для этого не нашел ничего лучшего, чем, заложив руки за спину, перейти на шаг подвыпившей цапли. Приближаясь к «головорезам», странный субъект как-то хитро на них поглядывал. Не в силах определить свое отношение к незнакомцу, разведчики переглянулись. Ясно было одно – прямой опасности эта худая рыжеволосая и очкастая личность не представляла. Хотя как знать? Русские говорят, в тихом омуте…

– Вы говорите по-французски? – Первый вопрос этого несчастья в лабораторном комбинезоне был вовсе не «Как дела?».

– Допустим. – Микульский заставил себя разжать зубы, твердо решив, что больше не произнесет ни слова, пока незнакомец не раскроет свои карты.

– Фух, запарился! Могло так произойти, что вы заявились бы раньше меня. Я, знаете ли, не привык просыпаться в такую рань.

Рыжеволосый посмотрел сперва на Микульского, затем на Мартинеса, а поскольку они молчали, поспешил прояснить ситуацию:

– Меня зовут доктор Грэг Вейсман. Госпожа Грифитц попросила меня заняться вами.

– Полковник Грифитц говорила о майоре Вейсмане.

– Ах да, майоре… – Ученый улыбнулся и, сняв очки, стал протирать запотевшие стекла мятым клетчатым платком. – Сейчас у нас все поставлено на военный манер. Вот мне и присвоили это идиотское звание. Хотя, если честно, какой из меня майор?

За разговорами они совершенно забыли о лифте. А между тем сверкающая полированным металлом кабина уже ждала их, гостеприимно распахнув бесшумные двери.

– Поехали! – Вейсман первый зашел внутрь.

– Вы хорошо говорите по-французски. – Микульский заполнял томительные секунды подъема и одновременно набивал свои информационные сусеки.

– Вчера засиделся в библиотеке. Когда Ванда позвонила… – Эксцентричный доктор-майор осекся. – Когда полковник Грифитц сообщила мне о вас, я сразу загрузил себе дополнительный язык. А то как бы мы сейчас общались?

Обучающий центр значительно отличался от инопланетных аналогов. Не было ни загрузочных кабин, ни хрустальных установок коррекции, ни одетых в цветастые рубашки голограмм слитов. Все гораздо прозаичней и намного привычней глазу землянина. Десяток почти стоматологических кресел, подголовники которых зажаты между двух толстых дискообразных пластин. Микульскому это сразу не понравилось. Такое впечатление, словно голову засовываешь в тиски. Того и жди, что вот-вот стальные губки начнут сжиматься. Да и вообще, как-то тут неуютно! Не скажешь, что это хранилище информации, больше похоже на медицинское чистилище, попадать в которое нормальные люди не очень-то любят.

– Ну-с, приступим… – Вейсман грохнулся в крутящееся кресло и настучал на клавиатуре пароль ввода. – Занимайте места.

Углубившись в поиск необходимой программы, доктор не заметил нерешительности двух новоиспеченных офицеров. Микульский с Мартинесом мялись, кисло поглядывая то друг на друга, то на рыжеволосого ученого. Еще бы! В их положении сложно кому бы то ни было доверять. В этом непонятном мире каждый ведет свою игру и каждый норовит использовать их в своих корыстных целях.

– Вы еще не уселись? – Вейсман оторвал взгляд от экрана и удивленно посмотрел на корсиканцев.