— Мне это просто интересно, — сказала девушка, глядя мимо меня.

— Да, — заговорил я, боясь, что разговор на этом оборвется. — Я тоже когда-то интересовался судебной медициной. Я когда-то так удивился, узнав, что странгуляционная борозда…

— В моем доме мало книг, — перебила она. — Я не нашла ничего более интересного. Эти книги не мои.

— А где ты живешь? — спросил я, хватаясь за новую тему.

— Там. — Она махнула рукой, показывая за капустное поле.

— Тебе скучно? — спросил я, кивая на книгу. — Ты одна здесь живешь?

— Мне не скучно, — медленно сказала она.

— Ты часто здесь гуляешь?

Она в первый раз посмотрела мне в глаза. Я отразился в ее взгляде, отразилась поляна у меня за спиной и замок вдалеке. Вся моя жизнь отразилась в ее зеленых глазах. Она закроет глаза и я исчезну, откроет — появлюсь вновь. Странная мысль пришла вдруг мне в голову: одна девушка отдыхала в деревне, ей стало скучно, и она, чтобы убить время, выдумала меня.

— Иногда, — сказала она.

— Значит, тебя можно будет снова здесь встретить? Когда?

Она опять посмотрела на меня. Время остановилось.

— Пусть это произойдет неожиданно.

Я согласился.

— Я сейчас уйду, — сказала она, взглядом отпуская меня.

— Я провожу.

— Я уйду одна.

— Я приду к тебе! — сказал я ей вслед, но она не услышала.

Она уходила. Тень семенила за ней, прыгая по кочанам капусты. Я смотрел им вслед, не понимая, что случилось. Это случилось не со мной.

Я беззаботно бродил по замку. После прогулки вчерашний испуг окончательно развеялся. Поездка с нелюдем по ночной дороге больше не казалась мне чем-то жутким или необычным. Увидеть ночью покойника — к дождю, и только. Теперь я был готов ко встрече с чем или с кем угодно. Я даже ждал этого: мне было скучно, хотелось поговорить с кем-нибудь, поделиться впечатлениями, расспросить об этом месте человека, который давно здесь жил. Дворецкий не подходил. Он неинтересный человек: замок для него лишь место работы.

Вход в башню и был закрыт, но оттуда были слышны шаги. Не решаясь войти, я ждал, что будет дальше. Выходит, хотя лестницу и не отремонтировали, в башне кто-то бывал.

Дверь медленно отворилась, и из темноты появилась молодая невысокая блондинка. В одной руке она несла совок, веник и мусорное ведро, а в другой — маленькую кастрюлю.

— Ой! — сказала она, прижимая кастрюлю к груди. — Как я испугалась! Вы тут так тихо стоите. Это вы здесь, в замке, живете, да?

— Я-то здесь живу, а вот ты кто? — спросил я. — Привидение?

— Нет, не привидение, — обиженно сказала девушка. — Я здесь подметаю.

— Ах, так это ты в замке за порядком следишь?

— Нет, за порядком следит дворецкий, а я подметаю.

— А зачем кастрюля?

— Привидений кормить!

— Они, небось, прожорливые?

— А как же! Как волки. Без еды в башню зайдешь — съедят.

Сказав это, она резко развернулась и ушла, побрякивая ведром.

Я открыл дверь и вышел на лестницу. Это была действительно старая, скрипучая винтовая лестница. Однако, она выглядела вполне надежно. В старину умели строить навечно. Сверху доносилась музыка. Кто-то перебирал струны гитары. Я пошел наверх. Лестница извивалась и извивалась. Вместо конца подъема, за поворотом я видел только продолжение поворота, от этого казалось, будто я вообще не двигался. Время от времени, я смотрел вниз, чтобы убедиться, что это не так, и видел, что уже довольно высоко поднялся. Жили же в древности люди без лифтов. У меня уже стала кружиться голова, когда я, наконец, достиг цели.

На вершине башни, прямо под остроконечной крышей, я обнаружил маленькое круглое помещение со смотровыми окошками по всему периметру.

На полу, прислонившись к стенке и опершись, как на трость, на гитару, сидел обитатель башни, которого и кормила уборщица. Он был слишком молод, чтобы быть домовым, и слишком материален для призрака. Это был обычный человек — бездельник, как я или как тот, кто читает сейчас мой рассказ, вместо того чтобы работать.

Он поднялся на ноги, ткнул меня пальцем в грудь и сказал:

— Я тебя знаю: ты живешь в этом замке.

— Тебе это сказала уборщица, — его проницательность меня нисколько не удивила. — А ты, должно быть, призрак этой башни.

— Чушь! В этом замке нет, и не может быть никаких призраков. Поверь мне как специалисту.

— Неужели? А я думал, что во всех старых замках водится какая-нибудь нечисть.

— Сразу видно, что ты не жил в старых замках. Все эти предрассудки выдумали люди, которые в замках разве что ночевали. Запомни: нечисть никогда не заводится в чистоте. Мне доводилось жить в разных замках. В некоторых действительно без святой воды делать нечего. Но ты и представить себе не можешь, до какого состояния они были доведены! А здесь очень чистоплотный дворецкий и уборщица трудится весь день как пчелка. Даже в башне всегда чисто как в церкви, а ведь дворецкий сюда не заходит, он боится высоты. Но в любом замке, если в нем перестают поддерживать чистоту, уже через месяц заведутся клопы и тараканы, через год — крысы, а через сто лет — монстры, привидения и даже вампиры. Я в таких замках бывал! Окна, непрозрачные от паутины, в комнатах воняет плесенью, подвалы темные, сырые, вонючие, со скелетами на ржавых цепях. Чтобы там выжить, надо обладать очень хорошим чувством юмора.

— А в этом замке что за подвал, в смысле скелетов?

— В этом — не знаю. Меня, собственно, в замках всегда больше интересовали башни, а не подвалы: из башен вид лучше. Дворецкий запирает подвал, но, насколько я его знаю, он и там навел порядок. Внизу, он, скорее всего, хранит какие-нибудь метлы и тряпки. Скелетов там точно быть не может. Не тот человек: для него порядок прежде всего.

Обитатель башни подошел к окошку и уставился вдаль, медленно перебирая струны гитары.

— Так кто же ты, если не призрак? — спросил его я.