— Зачем ты, князь Игорь, уничтожил документ? — в испуге спросил священник.

— Это не документ, — строго сказал Игорь. — Это чушь собачья. Если вы и в остальных ваших летописях так же описываете прошедшие события, то и их надо уничтожить. В этом, как ты сказал, документе, нет ни одного слова правды. Это надо же было такое придумать, будто я своим взглядом испепелил целое войско половцев. Мои воины подожгли траву в степи, и этот пожар заставил половцев отступать. А уж потом мы их перебили. Вот и всё. Я вообще не понимаю, как это человек может взглядом кого-то испепелять?

— А мне нравится такое описание, — возразил князь Олег. — Потомки, прочитав такой документ, будут думать, что ты был всесильный.

— Потомки, прочитав такой документ, будут думать, что я был ненормальный, — возразил Игорь. — Не может нормальный человек испепелять взглядом. Больше обо мне вы ничего не написали?

— Нет, князь Игорь, не успели, — заверил священник.

— Слава Богу Перуну, — произнёс Игорь. — Я запрещаю вам вообще обо мне что-либо писать. О князе Олеге пишите, если вам так хочется. Ему, похоже, нравится такая галиматья.

— Да, нравится, — подтвердил Олег и обратился к священнику. — Я разрешаю вам писать обо мне в летописях. Только обязательно будете давать мне читать всё, что напишите.

Князья покинули храм. Воевода Истр задержался внутри здания. К нему подошёл монах и спросил:

— Я понял, что воевода не желает, чтобы князь Игорь и князь Олег знали, что мы с вами знакомы. Но я не понял, почему?

— Я не хочу, чтобы они знали, что я принял христианскую веру, — пояснил Истр. — Пусть это, пока, остаётся тайной.

Священник кивнул головой в знак согласия, и воевода направился к выходу. На улице он подошёл к Игорю и Олегу. Князья стояли и смотрели на город, расположенный вокруг Щековицевой горы. Свежий ветерок обдувал их лица. С высоты холма хорошо был виден весь Киев. Вдали между степью и прибрежными скалами, Днепр мерно катил свои могучие воды.

— Да, красивое здесь место, — проговорил Олег. — Я бы хотел, чтобы меня похоронили в таком же, когда я умру.

Игорь с удивлением посмотрел на дядю, и спросил:

— Что это ты вдруг о смерти заговорил? С тобой всё в порядке?

— Всё нормально, — заверил Олег. — Просто вдруг такая мысль пришла мне в голову. Вот и сказал. А ты, племянник, никогда о смерти не думаешь?

— А что о ней думать? — удивился Игорь. — Думай, не думай, а от смерти никуда не денешься. Когда придёт моё время, вот тогда и буду думать.

— А я, в последнее время, часто о смерти думаю, — сказал Олег. — Вот интересно, что о нас будут наши потомки говорить? Меня это очень беспокоит.

— А меня нет, — проговорил Игорь. — Для меня важно, что обо мне думают сейчас. А то, что будут думать обо мне потомки, для меня значения не имеет. Всё равно это будет неправда. Откуда они могут знать, какой я был на самом деле? Меня же тогда уже не будет. Поначитаются всякой ерунды, вроде той, что написали монахи, и будут рассуждать о том, чего не было. Не хочу я, чтобы обо мне вообще помнили.

Да и не верю я во всякие там чудеса и пророчества. Вот, например, помнишь того кудесника, которого мы встретили на дороге, когда возвращались с битвы с древлянами. Тоже ведь пугал нас с тобой всякими там бедами для нас, если не примем христианскую веру. И мне, и тебе смерть обещал. Ты так вообще князь Олег, должен был принять смерть от своего коня. Сколько уже лет прошло, а ты жив и здоров. Веру христианскую ни я, ни ты так и не приняли. А ты так ещё и храмы христианские в таком количестве разрушил, что будь их Бог действительно настоящий, то ты бы давно уже в могиле лежал. И конь твой, наверное, уже умер. Вот то-то и оно. Ерунда всё это.

— Да, пожалуй, мой старый боевой товарищ уже давно в земле лежит, — согласился Олег. — Я так и не повидал его больше. Дал я тогда маху, послушал с дуру того колдуна. А какой хороший конь был. Орёл, а не конь. В битвах не раз мне жизнь спасал. Хотелось бы хоть на его могилу посмотреть. Да где её теперь сыщешь? Это же не человек был, чтобы его хоронили да место заметили. Лежат, наверное, сейчас его косточки где-то в чистом поле, да ветрами степными высушиваются.

— Почему не сыщешь? — проговорил Истр, который всё это время находился возле князей. — Я знаю, где его могила.

— Как знаешь? — удивился Олег. — Откуда?

— Как это откуда? — спросил Истр. — Ты же сам, князь Олег, приказал мне, когда вы возвратились с похода, отвести твоего коня в табун. И чтобы за ним там ухаживали, как следует до самой его смерти, а потом похоронили. Вот я и выполнил твой приказ. Могу и могилу твоего бывшего коня показать. Только это там, в степи.

Воевода указал рукой в сторону поля. У князя Олега даже заблестели глаза.

— Завтра же и поедем, — решительно сказал Олег.