Его вызывал Париж. Через несколько мгновений Джек услышал ясный, бодрый, спокойный голос жены. По тону первых слов, произнесенных Элен, он понял, что плохих новостей можно не опасаться. Джек тотчас испытал раздражение из-за того, что жена разбудила его.

— Я пробовала дозвониться до тебя раньше, но телефонистка сказала, что тебя нет в номере. Тебе передали, что я звонила?

— Это же Италия, — заметил Джек. — Здесь ничего не передают.

Она усмехнулась в тысяче миль от Рима. Женщины могут позволить себе не спать хоть до утра, возмущенно подумал Джек, у них в запасе весь следующий день.

— Что-нибудь случилось? — спросил он и отнял платок от носа. Кровотечение заметно ослабло.

— Нет, — ответила она. — Просто я соскучилась и захотела услышать твой голос. Ты только что вошел?

Ведет разведку, с досадой подумал Джек.

— Нет. Я давно сплю.

— Я звонила в час, и мне сказали…

— Я вернулся в пять минут второго. Тебе требуются письменные подтверждения свидетелей?

— Ну, Джек… — Ее голос прозвучал обиженно. — Ты ведь не сердишься на меня за то, что мне захотелось поговорить с тобой?

— Нет, конечно.

Он мысленно поблагодарил судьбу за то, что отель Вероники оказался до отказа заполнен священниками. Если бы Элен не застала его в номере до утра, ему не удалось бы избежать неприятных объяснений.

— Хорошо проводишь время, cheri? — спросила Элен.

— Великолепно.

— Ты один?

Ее тон заметно похолодел.

— Почему ты об этом спрашиваешь? — Сознание собственной сиюминутной безгрешности придавало его голосу воинственные ноты.

— Ты как-то странно это говоришь. Неестественно.

— Ты угадала, — безразличным тоном произнес Джек. — Я не один. У меня тут пять кубинских музыкантов, мы курим марихуану.

— Я всего лишь задала вопрос, — не теряя достоинства, сказала Элен. — Возмущаться не из-за чего.

— Извини. Я еще не совсем проснулся.

— Ладно, можешь спать дальше. Больше я тебе звонить не стану. Если захочешь, позвонишь мне сам.

— Не говори глупости, дорогая. — Джек старался, чтобы в его голосе звучала нежность, которой он не испытывал. — Звони мне в любое время.

— Как идет работа?

— Нормально. Я ужасен, но на гонораре это не отразится.

— Я уверена, что ты вовсе не ужасен, — возразила Элен.

— Мне тут на месте виднее.

— Тебе плохо, cheri?

«Что сказать ей? — подумал Джек. — Да, мне плохо. Мне снилась смерть, мой нос кровоточит, я не получил сегодня комнату в гостинице, где живет моя любовница». Как бы она отреагировала на это?

— Вовсе нет, — ответил он. — С чего ты взяла?

— Просто показалось. По тону твоего голоса. Интуиция…

— Нет. Мне хорошо. Правда.

— Как дела у твоего друга? — спросила Элен. — Мистера Делани? Ты разрешил все его проблемы?

— Не совсем. Он еще не поделился со мной всеми своими проблемами.

— Чего он ждет? — с нетерпением в голосе спросила Элен.

— Не знаю. Психологически удобного момента. Подходящей фазы луны. Падения курса акций. Усиления боли. Не беспокойся — когда придет время, он скажет, что его мучит.

— Поторопи его, — попросила Элен. — Я хочу, чтобы ты побыстрее вернулся домой.

Она замолчала, и Джеку показалось, что жена ждет от него каких-то слов. Затем она продолжила:

— Кое-кто еще тоже ждет твоего возвращения. Это Джо Моррисон. Анна говорит, что с каждым днем он все чаще жалуется на твое отсутствие. Когда я спросила ее, существует ли опасность того, что осенью тебя переведут на новое место, она напустила на себя таинственный вид.

— Почему бы вам, мадам, не заняться вашими делами? — суровым тоном произнес Джек. — Это касается только меня и Джо Моррисона.

— Если тебя пошлют куда-нибудь в джунгли, — Элен повысила голос, — это коснется и меня, верно? Или ты собираешься оставить нас на три-четыре года одних в Париже?

— Извини, — устало произнес Джек.

Упоминание о Джо Моррисоне вернуло ощущение скуки и раздражения, которые в течение последних месяцев вызывала у Джека его работа; он рассердился на Элен, напомнившую ему о ней. Сейчас он обрадовался бы, узнав, что никогда больше не увидит Джо Моррисона; сознание своей зависимости от настроения начальника обострило ощущение несвободы, вызвало внутренний протест.