— Нас, наверное, ищут, — сказал Олег.

— Кто нас будет искать… — сказала Инка и легла на бок.

— Енька в деревне сказал, вот и ищут.

— Побоится он сказать.

— Чего ему бояться?

— Влетит. Подумают, что он плот столкнул.

— Не подумают.

— Вот увидишь, не скажет. Уж я знаю. Давай я тебе погадаю. Давай руку, — сказала Инка.

Олег подал руку.

Инка долго разглядывала его ладонь, потом посмотрела вдаль, отпустила руку и ничего не сказала.

— Чего же ты молчишь? — спросил Олег.

— Потом скажу.

— Скажи сейчас.

— Не скажу. Скажу потом, когда захочу.

— А когда захочешь?

— Не знаю.

Плот вынесло к песчаному обрывистому берегу, глубоко подмытому полыми водами. Под берегом ходили стальные полосы воды, они медленно кипели, они катились одна под другую. На воде сидела большая желтая бабочка. Ее кружило и раскачивало. Видно, бабочка случайно села на воду и теперь не могла подняться. Берег был часто пробит мелкими черными норами. Из них то и дело вылетали стрижи. В одной из нор высоко сидел черный птенец с толстым клювом. Он смотрел на бабочку. Бабочку оттащило к берегу, качнуло и унесло под воду.

Плот затормозило под самым обрывом, подержало там и понесло по широкому кругу, не отпуская на стремнину.

— Вот видишь, и не уплывем далеко, — сказала Инка.

— И не выплывем, — сказал Олег.

— Куда-нибудь да выплывем. Или рыбаки подберут.

Солнце уже опускалось, и тень под берегом росла.

— Хочешь, я буду твоей невестой, — сказала Инка.

— А зачем? — сказал Олег.

— Я тоже не хочу. — Инка ухватилась руками за край плота, подтянулась, опустила в воду лицо и стала пить.

Напилась. Подняла голову, посмотрела вокруг и опять опустила лицо в воду.

— Утонешь, — сказал Олег.

Инка подняла лицо из воды:

— Не утону. Там рыба ходит внизу. Длинная. Как платок.

— Пусть ходит, — сказал Олег. — Надо к берегу. Вся деревня переполошится.

Он уперся в плот коленом и стал отдирать широкую длинную доску. А Инка продолжала смотреть в воду. Доска не поддавалась. Тогда Олег покрепче натужился спиной и потянул изо всех сил. Доска крякнула и подалась. Олег дернул еще, полетел на спину и сорвался в воду. Инка вскрикнула. Она схватила доску и начала торопливо грести. Олега меж тем несло под обрыв. Вода там жилисто вздувалась и уходила в глубину.

Сначала Олегу было легко, его выталкивало и только кружило. Несло под берег, под низко свесившиеся подмытые и просушенные ветром корни ивняка. Корни раскачивались над водой, как тряпки. А стрижонок из норы смотрел на Олега.

Инка гребла часто, усиленно, относило же ее на середину.

Под самым берегом Олега словно кто-то схватил за ноги. Плечи глубоко ушли в воду, и Олег хлебнул в первый раз. Очнулся и увидел, что от обрыва его отнесло. Держаться на воде стало легче. Вдалеке стояла на плоту Инка и зло колотила по бревнам доской.

Когда Олега вновь подтащило к берегу, он попытался нащупать дно. Дна не было. Прямо над ним низко раскачивался длинный сухой корень.

Олег протянул руку, но опять хлебнул. В голове все поплыло и превратилось в редкие душные сумерки. Олег с силой ударил ногами, вытянул руки и всем телом бросился вверх.

Олег пришел в себя и увидел, что висит на том самом корне. Пальцы его побелели. Корень раскачивался, и мелко тек на голову золотой песочек. Олег хотел перехватиться, но пальцы не разжимались. Тогда он подтянулся и укусил пальцы правой руки. Пальцы расцепились, и Олег перехватился. Стрижонок повертел головой и спрятался в нору.

Олег подтянулся еще и ухватился за корень ногами. Он полез вверх. Уже возле самого края обрыва, когда в лицо подуло сенокосным ветром и жаром нагретой земли, Олег почувствовал, что дальше лезть не может.

Он оглянулся на Иртыш. Плот уносило к середине теченья, а Инка стояла с доской в руках. Он глянул вверх. Из-за обрыва все так же шли на реку облака. Под облаками, не шевеля крыльями, держался коршун. И здесь же, под облаками, только пониже, гибко свешивалась вдоль обрыва и висела вниз головой небольшая зеленая змея. Змея посмотрела на Олега, качнулась мягким телом и уползла в нору.

Олег испуганным рывком подтянулся, вцепился в край обрыва — в песок и в траву — и, вырывая траву с корнем, ломая ногти, влез на обрыв. Он далеко отбежал от берега и тогда только сел.

Инка все стояла на плоту посреди реки. Плот покачивался и плыл по теченью. Инка смотрела в сторону Олега. Тогда он встал и громко крикнул. Инка швырнула доску в Иртыш и начала снимать платье. Инка намотала платье на голову и, скорчившись, ногами вперед, прыгнула в воду.

Наступал вечер. Инка и Олег шли берегом и ели из пригоршней землянику. Платье на Инке уже обсохло, а сама она смеялась. Стороной, в тайге, послышалась машина. Вечерние дали широких лесов гулко несли говор мотора вдоль Иртыша, и только иногда машина вдруг смолкала, — видимо, уходила в низину.