"Если, например раз в неделю приглашать Влада в свою постель, то омолаживание выйдет не так дорого...
– размышляла Екатерина Алексеевна.
– Да если ещё сделать кожу такой, какой она была лет в сорок, например, а не стремится к шелковистой коже двадцатилетних девушек, то выйдет ещё дешевле и Влад наверняка этим удовлетворится... А вот лицо и руки трогать нельзя. Женщины, такое, заметят мгновенно. И сделают один единственный вывод, который будет истинной правдой: пожилая женщина запала на юного мальчика...

В принципе ей-то наплевать на все сплетни, но вот Рада... Она может решить, что ее мама специально ссорила ее с Владом, чтобы без помех заняться им сама. И наверняка не поверит, что всё было совсем не так... И почему люди всегда охотно верят во всё плохое? Хотя, если честно, то теперь она уже сама не так уверена, что всё делала не специально... и в результате будут ссоры, обиды, а может даже и конкуренция за Влада. Просто так, из вредности! Чего ей совершенно не хочется. Поэтому и не следует афишировать свое... увлечение, до последнего!"

Середина января. Все недоразумения первых дней службы кажется уже в прошлом. Я освоился, приобрел некий опыт, можно сказать, поднаторел в новой для меня профессии - секретарь. И самое главное Рада перестала обдавать меня январской стужей, каждый раз, когда что-то ей требовалось от меня. По температурной шкале, ее отношение ко мне находится где-то в районе нуля. А это совсем неплохо с моей точки зрения. Поскольку ещё совсем недавно наши отношения были в глубоком минусе, то есть тенденция на лицо. И пускай она не улыбается мне, но, по крайней мере, пакостей от нее, я уже не ожидаю. Екатерина Андреевна смогла внушить этой злючке, что меня не нужно гнобить. По крайней мере, без веской на то причины.

А что касается улыбки Рады, то тут я тоже не расстраиваюсь. Мне с лихвой хватает улыбок от других женщин из клана Горчаковых, включая и саму первую леди клана, Екатерину Андреевну. А вообще избыток таких вот улыбок, провокационных, много чего обещающих также вреден, как и их недостаток. Подозреваю, что интерес ко мне проистекает по причине того, что я дважды за последние месяцы приносил на руках дочку главы клана в медкабинет. Судя по живости характера, Жанна та ещё болтушка и, несомненно, поделилась подробностями визитов с подругами. Да и я сам создал себе нехилую рекламу среди этих помешанных на рукопашном бое магов и магесс, когда быстро уложил на татами победительницу межкланового турнира на глазах у зрителей.

В общем, недостатка внимания ко мне со стороны юных и не только, красавиц нет, и при других обстоятельствах это бы сильно льстило моему самолюбию. Но тот факт, что все мои новоявленные поклонницы - магессы, отбивает всякое желание к продолжению знакомств. "Хвати с меня Рады, Лики и Анны! Есть только две магессы внимания, которых мне страшно не хватает - это Света и Ирочка, но они-то как раз и не спешат навестить меня".

Я вздохнул, поёрзал устраиваясь поудобнее на стуле, каковой прилагался к скромному секретарскому столику. Моему столику. Шесть телефонов разных цветов: два внутренняя связь, четыре городские телефоны и селектор. Телефоны пока молчали. Я окинул их подозрительным взглядом. Сие было не характерно. Обычно трезвонить они начинали с самого утра и до вечера. Но сейчас было затишье, и я снова погрузился в свои мысли, вытянув ноги в начищенных до блеска черных ботинках далеко за пределы столика.

Честно говоря, проблем с рядовыми магессами у меня не было. Они все оказались на удивление понятливыми. Стоило чуть менее широко улыбнуться в ответ на их улыбки, чуть более холодно ответить на пожелание доброго утра, приятного аппетита и тому подобное, как они сразу всё понимали. Видимо, невменяемая Рада была одна в своем роде на весь клан.

Всерьез меня беспокоило только одно, как ни странно это звучит - доброжелательность моего главного босса, Екатерины Андреевны.

То, что я всё свое время проводил вблизи главной магессы в принципе было нормально. Такова функция секретаря. Сидение в приемной, сопровождение в поездках по городу, выезды на природу. Всё только в компании своего верного секретаря. А о том, что помимо деловых завтраков, для меня теперь все обеды и ужины тоже стали деловыми, об этом можно было и не упоминать. Вот только делового в этих обедах, а особенно в ужинах один на один было маловато. Если не считать того, что приходилось ухаживать за своей нанимательницей, подливать вино из стоявшей на столе бутылки в ее опустевший бокал, или приглашать танцевать, там, где имелись для этого условия в виде музыкального сопровождения. И если с вином я сам проявлял инициативу, то для танцев потребовался толчок в виде небольшого намека со стороны моей начальницы.

– Я так любила танцевать, Влад!
– как-то мечтательно заявила Екатерина Андреевна, глядя в изукрашенный лепниной и позолотой потолок ресторана `Шапка Мономаха`. Такие, тонкие намеки я хорошо понимал. Поэтому я тут же встал из-за стола и церемонно пригласил потанцевать радостно засверкавшую глазами Екатерину Андреевну. Конечно, это был медленный танец, и конечно я, тут же плотно обхватил своими ладонями изумительно тонкую талию мамы Рады, а она обняла меня за шею. Медленно покачиваясь в такт музыке, мы привлекли всеобщее внимание, поскольку были единственными, кто танцевал. Но мне это внимание было до лампочки, я выполнял свои служебные обязанности, и до той же лампочки было всё вокруг и Екатерине Андреевне. Она просто закрыла глаза и висела у меня на шее, явно получая удовольствие. Так что с той поры танцы стали моей негласной обязанностью. И мне было приятно обнимать эту стройную крепенькую девичью фигуру, а то, что хозяйка фигуры уже давно не девочка меня особенно не смущало. На лицо-то я во время танца не смотрел и, можно было представлять себе всё, что пожелаешь.

Мне удалось уговорить мою партнершу по танцам, не посещать `Иль-де-Франс`. Я сослался на то, что тамошняя кухня и мне, и ей отлично знакома и даже слегка поднадоела, и встречаться с бывшими коллегами у меня, дескать, желания нет, а самое главное там нет места для танцев. Екатерина Андреевна охотно согласилась на замену `Иля` и теперь мы с ней катались вечерами по разным ресторанам Москвы. На самом деле основной причиной моего нежелания появляться в `Иле` было одно соображение: меня ищут, и полиция в `Иль` наверняка уже приходила. Но ничего по поводу моего нынешнего пребывания там сказать не могли, поскольку не знали, куда я от них ушел. Но вот если я возникну там, сопровождая Горачакову-старшую... кто-нибудь обязательно стукнет в полицию и у меня могут быть крупные неприятности.