«Я возвращаюсь в ИрАэ, просто подожди меня».

Убрала пальцы от шеи, устало поднялась и вышла из беседки.

— Киран, — мама догнала, обняла за плечи, — что случилось?

Рассказывать при всех я не стала. Посмотрела на маму, ей тоже было что мне сказать и тоже не при всех. Неприятное чувство.

— Эран возвращается, — сказала тихо.

Взгляд мамы потемнел, а слова она, похоже, просто не удержала:

— Менее всего я хотела, чтобы ты стала наложницей на Иристане!

Удар, который она не намеревалась нанести, потому что мгновенно прошептала:

— Прости, пантеренок.

— Тебе не за что извиняться, — так же тихо ответила я.

Ситуация вообще складывалась мерзкая. Нет, я не злилась на Эрана, почему-то вообще не злилась, не могла злиться на того, кто сегодня спас мою жизнь, просто все это… Мама права…

— Прорвемся, — сказала я.

Затем спрятала мамин сейр за пояс, глянула на небо — такое синее-синее, как глаза моего воина, улыбнулась и спросила:

— Что будешь делать?

— Действовать, — едва слышно сказала мама.

Искоса взглянула на нее. То, что действовать, я в этом даже не сомневалась, но, бракованный навигатор, не без меня же.

Нервно оглядела сад, вспомнила сад в доме Эрана, тот черный камень. Кстати, да, мама тени видит, возможно, она и переходами шейсов воспользоваться сможет. Мысль показалась не лишенной смысла…

Мне было невесело и тяжело. Мы сидели в трапезной — Эран, Гарданг, Лираэт и Ошер. Последние двое — родные братья повелителя Иристана, Гарданг — наставник и воспитатель, и я. Разговор не клеился, аппетита не было, хотелось забиться куда-нибудь и выплакаться, но так, чтобы никто слез не увидел.

Воины ели молча, быстро, сосредоточенно.

А потом Гарданг сказал:

— Повелительница, я приношу вам свои изви…

— Кира, — тихо попросила я, не поднимая взгляда от тарелки.

И никто даже не стал возражать. Не знаю, сами ли они были тоже в угнетенном состоянии или мое настроение так повлияло, но тары молча вернулись к еде. Я так же молча ковыряла салат. Грустно, тошно, ощущение, что везде запах крови. Никогда не думала, что я настолько слабая.

Рядом засопел лежащий у моего стула Икасик.

— Киран, — внезапно позвал один из воинов.

Подняла голову, с удивлением поняла, что Лираэт. И да, он действительно был похож на Эрана — тоже громадный, мускулистый, загорелый, только волосы чуть длиннее, торс стройнее, лицо слащавее. Насколько я помнила, Лираэт был старшим, но вот с первого взгляда я бы сказала, что Эран старше его значительно. Не из-за внешности, морщин у обоих толком не было, просто у Эрана взгляд жестче и пристальней, лицо волевое, и мягкости в нем ни на атом.

Лираэт улыбнулся мне и продолжил:

— Сегодня вы доказали всем трем кланам, что достойны быть повелительницей.

Мой взгляд отразил все мое удивление.

— Лир! — Ошер мрачно взглянул на него.

И вот это жесткое осаживание и спровоцировало мои слова:

— Ну не знаю… — Я еще поковыряла в салате. — Лично мне пока никто не доказал, что достоин того, чтобы я была его повелительницей.

Есть перестали все. А я почему-то испытала приступ аппетита и радостно захрустела овощами. А проглотив, продолжила:

— Нет, серьезно, кто они вообще такие, эти ваши три клана? Я их даже не видела толком, серьезно, с шейсами мы и то плотнее общались.

Четыре суровые воинские морды сурово глядели на меня. На скулах Эрана заиграли желваки. Мило ему улыбнулась и продолжила:

— Пока что все, что я про вас знаю, так это то, что облажались вы по полной с этими эйтнами!

Секундное молчание, затем взбешенное от Эрана:

— Киран!

— Да-да, любимый? — мгновенно отозвалась я.

Воин, готовый выдать мне очередную порцию иристанской морали, умолк, недоуменно взирая на меня.

— Правда люблю, очень-очень, — искренне призналась я, но затем добавила: — Но вот не знаю за что. Потому что облажался ты на уровне со всеми!

На сей раз рыка не последовало — Эран просто стиснул челюсти.

А у меня снова аппетит пропал, и уже устало, тихо добавила:

— Понимаю, что вы имели дело с местным населением, фактически с аборигенами, но насколько же нужно было не любить население планеты, давшей вам дом, чтобы вот так запустить ситуацию с эйтнами и шейсами.

Тишина со стороны воинов длилась недолго, и нарушил ее Ошер:

— Не дело женщине влезать в…

— Пострадала моя бабушка. — Я гневно посмотрела в синие, не такие синие, как у Эрана, чуть посветлее, глаза тара. — И моя мать пострадала тоже. И я. А вы мне сейчас заявляете, что это не мое дело? И как хватает совести на подобные заявления?!