И загадываю желание в небо

Что когда-нибудь она будет моей

Что она будет моей

Мое тело покалывает каждый раз, когда я чувствую твои губы

Когда я держу тебя, я чувствую искры на кончиках моих пальцев

Эта девушка изменит мой мир

О, это все меняет

Без нее я как птица со сломанными крыльями

Умел мечтать, но не летать

Так что я расправил крылья

И загадываю желание в небо

Что когда-нибудь эта девушка будет моей

Без нее я словно птица (словно птица, словно птица), со сломанными крыльями

Умел мечтать, но не летать

Так что я расправил крылья

И загадываю желание в небо

Что когда-нибудь она будет моей.

Заключительный аккорд, песня заканчивается, и он ставит гитару на пол, подперев ее возле кровати, прежде чем поворачивается ко мне.

— Тебе понравилось?

Я сажусь и натягиваю простынь на свою голую грудь.

— Ты шутишь? Понравилось ли мне? Мне очень понравилось, Кингсли! Это было красиво, совершенно и невероятно. Хоть убей, я не могу поверить, что ты думаешь, что плохо поешь. Это было потрясающе. Я могла бы слушать тебя всю ночь и мне никогда не надоест твой голос.

Он дарит мне редкую застенчивую улыбку.

— Ух ты, спасибо. Я рад, что тебе понравилось. Каждый раз, когда я слышу эту песню, я думаю о тебе, о нас, — говорит он и берет меня за руку. Пока он говорит, он потирает большим пальцем мою кожу. — Я действительно не могу выразить, как много ты изменила в моей жизни за такой короткий промежуток времени. Ты продолжаешь говорить мне, что тебе нужно исправить себя, но ирония заключается в том, что это я был тем, кто сломан. Я был тенью себя, и ты привела меня обратно в свет. Я не могу даже выразить, что ты значишь для меня.

Мои глаза наполняются слезами, он наклоняется вперед. Прикасается целомудренным поцелуем к моим губам и задерживается ненадолго, прежде чем возвращается назад. Мы смотрим глаза в глаза и улыбаемся друг другу. Любовь, которую я чувствую, отражается в мягкости его взгляда, и это утешает. Он тянется вверх и убирает прядь волос с моего лица.

— Джессика, ты моя. Полностью и во всем. Вместе или врозь, ты разбудила часть меня, которая была заперта в течение прошлого года. Я люблю тебя, и если любить тебя — это неправильно, то я не хочу быть правым.

30 глава

«Нас учат, что любовь может исцелить раны и отменить боль, но вскоре мы узнаем, что боль часто может разрушить самую крепкую любовь».

— Кэтрин Перес

Джейс

— Вик, я знаю, что ты там, просто подними трубку, — Я продолжаю звонить ей, но она не отвечает. Я пытаюсь дозвониться в последний раз, пока паркуюсь на стоянке перед квартирой Джессики. Ничего.

Я поднимаюсь наверх и понимаю, что не имею ни малейшего понятия, что собираюсь ей сказать, или почему я здесь. Я просто знаю, что мне нужно увидеть ее и поговорить с ней. Я постучался и стал ждать. Мое сердце стучит где-то в горле, секунды чувствуются как часы. Я стучу еще раз, ничего. Достаю телефон и звоню ей, но меня переадресовывают на голосовую почту.

— Черт возьми! — я наклоняюсь вперед, упираясь головой в ее дверь, и чувствую себя чертовски потерянным. Я оборачиваюсь и скольжу на пол, моя голова опущена в поражении, и я пытаюсь выяснить, как моя жизнь так быстро перевернулась. Виктория беременна, а я люблю другую. Я люблю ту, которая не дает мне любить себя, не позволяет помочь ей, а моя мама лежит на больничной койке, практически при смерти.

Минуты, часы проходят мимо. Я сижу у двери Джессики, чувствуя себя дураком, но я не хочу уходить, пока не увижу ее. Мне нужно знать, есть ли какая-то возможность исправить все, что от нас осталось. Я должен знать. Я не могу двигаться дальше, пока не буду знать наверняка. Я кладу голову на колени и закрываю глаза.

***

— Джейс?

У меня затекла шея, и мой зад меня убивает. Я открываю глаза и вижу перед собой черные штаны. Я тру рукой по своему лицу и пытаюсь дать своим глазам адаптироваться, чтобы увидеть хоть что-то.