— Харрисон, знаешь, не каждый парень идет в колледж, чтобы урвать какую-нибудь задницу. Некоторые хотят заниматься спортом, пока получают образование.

Он смеется, отодвигает стул, разворачивая его спинкой к столу, и усаживается на него.

— Джейс, бро, пожалуйста, только не говори, что ты все еще мутишь с этой шлюхой Джессикой Александр? Что ты нашел в этом депрессивном куске дерьма? Это ведь не из-за нее, чувак, потому что она этого не стоит, — говорит он.

Какой он высококлассный ублюдок. Для него в порядке вещей перепихнуться с ней за спиной своей девушки и сейчас думать, что он лучше нее.

— Знаешь что, Харрисон? Ты настоящий сукин сын, — я встаю и сморю прямо на него. — Ты трахнулся с ней, так? Несколько раз изменил Хейли, и сейчас ты думаешь, что это она ничего не стоит?

Он улыбается, как ублюдок. Я прямо сейчас хочу заехать по его самодовольной роже.

— Ты когда-нибудь задумывался о том, что она считала тебя хорошим парнем, что ты ей действительно нравился? Ты ввязался во все это, зная, что тебе нужна лишь легкодоступная дырка, так что я бы сказал, что это ты дешевка, — я резко ставлю свою бутылку пива на стол и смотрю на него, пытаясь сдержаться и не надрать его задницу. — То, что ты сделал той ночью, или, я бы сказал, не сделал, когда эти твари избивали Джесс, делает тебя еще большим ублюдком, чем ты есть на самом деле. Так что не подходи и не разговаривай со мной, будто мы с тобой друзья, о той, кого на самом деле не знаешь. Мама пригласила тебя на этот фарс, не я, поэтому иди и трынди с кем-нибудь еще, Харрисон, и избавь, наконец, меня от своего дерьма.

Я разворачиваюсь и ухожу, прежде чем он успевает ответить, потому что, если он скажет хоть одно лишнее слово, уверен, я не смогу сдержать весь гнев, который кипит во мне. Я направляюсь к бару за еще одной бутылкой и вижу Элизабет.

Кто-нибудь, пожалуйста, пристрелите меня и избавьте от мучений.

Она подходит ко мне, виляя бедрами. На ней надето миниатюрное желтое платье, ее светлые волосы струятся по голым плечам. У нее в руках бокал мартини, и она выглядит, как идеальная кандидатка в одно из реалити-шоу для домохозяек. Я так и не понял, что в ней находил.

— Как дела? Ты очень хорошо сегодня выглядишь, Джейс. Ты здесь со своей приятельницей Джессикой? Я не видела ее, прячущуюся где-то здесь. Ты до сих пор играешь в рыцаря в сияющих доспехах с этой деревенской шлюхой? Она, должно быть, действительно хороша в постели, раз ты так долго возле нее отираешься, Джейс, — говорит она, сделав глоток мартини, и хлопает своими длинными искусственными ресницами.

Я закатываю глаза и пытаюсь сдержать все, что хочу ей высказать. Она может быть законченной сукой, но не стоит того, чтобы устраивать сцену. Она дразнит меня, и я знаю это. Я наклоняюсь так близко, чтобы только она могла меня услышать.

— Элизабет, я скажу это один раз и больше повторять не буду. Мне не нужно спать с Джесс, чтобы знать, насколько она хороша, потому что она по-настоящему хороший человек. И забавно то, что я спал с тобой, и все, что я, наконец, понял — внутри ты отвратительная, бессердечная тварь. — Ее улыбка исчезает, уступив место злобному выражению. — Так что можешь продолжать обзывать Джесс всякими гадостями, но прежде чем начать осуждать кого-то, возможно, ты захочешь взглянуть в зеркало для чего-нибудь другого, кроме как подправить губную помаду, — со злостью шепчу я.

Ее глаза широко распахиваются, а челюсть отвисает.

— Спасибо, что пришла, Элизабет. Всегда рад тебя видеть, — шучу я, прежде чем она произносит что-то в ответ. Я оставляю ее шокированную, а сам пробираюсь сквозь толпу.

Эти люди настолько убеждены в своей правоте. Харрисон и Лиз думают, что они намного лучше Джесс. Они просто не знают девушку, которую знаю я. У нее темное прошлое, но по какой-то причине меня это не волнует. Время, проведенное с ней, открыло мне ее с другой стороны. Она производит впечатление сломанной девушки, но когда мы наедине, она другая. Я никогда не забуду, как уверенно она в первый раз нырнула в мой бассейн. Затем она с легкостью надрала мне зад в заплыве фристайлом. Когда я обставил ее баттерфляем, она сразу же была готова продолжить, чтобы попытаться меня победить.

Я даже помню ее слова: «Джейс, тащи свою баттерфляйную задницу сюда. Мы попробуем снова. Тебе повезло, как новичку. Я немного заржавела для баттерфляя, но ты точно не выиграешь снова». Она стояла на бортике бассейна, положив руки на бедра и изогнув бровь, и кокетливо мне улыбалась. Она так и не обогнала меня, но чертовски упорно старалась.

Она также очень забавная, и все ее смешные футболки заставляют меня смеяться. Хоть она и была с множеством парней, но когда она со мной, ока кажется такой невинной и застенчивой. Я ненавижу, что она думает, что я никогда не рассматривал ее больше, чем друга. Если бы она только знала, сколько раз я засматривался на ее попку в этих крошечных шортах, которые она любит носить, или сколько раз я вдыхал запах ее волос, пока мы играли в баскетбол. Как прекрасно ее спутанные волосы ниспадали на лицо, и у нее была самая невероятная улыбка, которую я когда-либо видел. Никто в школе даже не видел эту улыбку. Ей нравятся мои музыкальные пристрастия, и хоть я и знаю, что ее не волнует футбол, мне нравится, как она старается разобраться в нем ради меня. Лиз ненавидела футбол и постоянно ворчала, когда я его смотрел.

— Ты это видел? Судья абсолютно неправ — это точно был блок против правил!— сказала однажды Джесс, когда мы смотрели игру в моей гостиной. Я чуть не подавился содовой, услышав это. Я удивленно взглянул на нее, она пожала плечами и сказала: — Что? Ты же это знаешь!

Я рассмеялся. Она всегда заставляет меня смеяться.

Мне нравится ее естественная красота, и что она не наносит тонны макияжа, как другие девушки. Это оживляет. Надеюсь, что не испорчу все это. Я достаю свой телефон из кармана и хочу позвонить ей, но, скорее всего, она не ответит. Я засовываю его обратно и допиваю свое пиво. Оглядываю толпу в поисках мамы, но нигде ее не нахожу. Решаю написать ей сообщение, чтобы она знала, что я устал и отправился в дом. Я перебираю ключи в кармане и проскальзываю в заднюю дверь, ведущую на парковку. Знаю, что выпил слишком много и не должен садиться за руль, но я хочу ее увидеть. Знаю, что она не ответит на мои звонки, поэтому еду прямо к ней, чтобы она меня выслушала. Хочу, чтобы она знала, что я чувствую на самом деле, а не эту «просто друзья» хрень. Она должна знать, что значит для меня, прежде чем я уеду, и если она позволит, я покажу ей, как именно я хочу ее.