Тод перехватил меня в вестибюле гостиницы, когда я был уже на полпути к выходу. Он выглядел встревоженным.

— Ты уходишь с моего приема? — спросил он. — И что, черт возьми, произошло во время церемонии? Почему ты ушел?

Я смотрел на проезжающие снаружи автомобили, горя желанием позвонить Каю и отправиться на поиски Одри. Проблема была в том, что я до сих пор не знал, чего же хотела она.

— Я не ухожу, — сказал я ему, внутренне борясь с весьма сильным желанием разыскать Одри и долгом перед братом. Ни больше и ни меньше. Я должен был найти ее и поговорить, но была также свадьба Тода, и я был на ней шафером.

И я, вроде как, уже один раз сбежал с церемонии.

— А по поводу церемонии … Мне просто надо было сходить в туалет.

— В туалет, — сказал Тод, глядя на меня с откровенным недоверием.

— Именно так, — произнес я. — Но сейчас я здесь, и никуда не собираюсь уходить. Я обещаю.

— А где Одри?

— Взяла паузу, — сказал я ледяным тоном.

Мой брат смотрел мне прямо в глаза.

— Она вернется?

Я пожал плечами.

— Хочешь выпить?

— И не единожды, — сказал я, хлопнув его по спине, и последовав за ним внутрь.

А прямо сейчас после далеко не одного стакана алкоголя и трех часов беспокойного сна, я задавался вопросом о том, вернется ли она.

Но теперь я со значительной степенью уверенности мог сказать, что знаю ответ на этот вопрос.

Я вздохнул и допил свой кофе, затем позвонил Каю и сказал, чтобы тот ждал меня у входа. Сейчас.

— Кто это? — пробормотала она, когда спустя десять минут после того, как покинул свои апартаменты, я звонил ей в домофон.

— Ты, верно, шутишь?

Она не ответила мне. Тишина наполнила воздух, пока в моих висках стучали похмелье, тупая боль и гнев.

Затем монитор погас, и я снова нажал кнопку. Потом еще раз.

Наконец, она смягчилась и впустила меня.

— Это надоедает, — сказал я, входя в ее квартиру. — Разве я уже один раз не тащился сюда за тобой на днях?

— В тот раз ты был виноват, — промямлила она.

Кожа вокруг ее глаз была покрасневшей и опухшей, будто она долго плакала. Я хотел протянуть руку и коснуться ее лица, но не посмел. Я понятия не имел, что происходило с ней прямо сейчас. Так же, как я понятия не имел, что заставило ее сбежать от меня прошлым вечером.

Это ни в коей мере не означало, что я закончил с ней. Ничего подобного.

— Я думала, ты уже уехал, — пробормотала она.

— Вылет был отложен. Все так страдали утром с похмелья, что пришлось отложить ранний рейс.

Я демонстративно посмотрел на часы.

— Самолет вылетает из Логана (прим. Международный аэропорт имени генерала Эдварда Лоуренса Логана или Международный аэропорт «Логан» — аэропорт в Восточном Бостоне) в одиннадцать. Я бы хотел, чтобы ты была на его борту.

Она взглянула на меня, и ее плечи опустились, словно я просил у нее слишком многого. Часть меня, ответственная за гордость, хотела развернуться и уйти. Но глядя на то, как Одри сильно сжимала пальцами подаренное мной колье, которое в эту минуту находилось на ее шее, вселило в меня надежду.

— Одри. У нас была договоренность, — напомнил я ей. — Я хочу, чтобы ты находилась рядом со мной в этой поездке.

— Почему?

Ее голос прозвучал сдавленно.

От расстройства я пробежался пальцами по своим волосам. Моему терпению приходил конец, оно уже было измельчено до пыли.

— Это... гормональное?

Она закатила глаза и плюхнулась на свой футон.

— Все не так просто, — сказала она.

Она произнесла это с горечью и покорностью в голосе.

Я мерил шагами ее квартиру.

— Ты должна отправиться в эту поездку по нескольким причинам, — произнес я жестким тоном. — Не последней из этих причин является наш контракт, и тот факт, что мои родители полагают, что я, наконец-то, состою в отношениях. Мне предстоит еще целую неделю держать оборону. Ты — мой буфер, не забыла?

Она даже не посмотрела на меня.

— Я неправильный буфер, Джеймс.

— Это не имеет значения, даже если ты неправильный буфер. Это не то, о чем мы сейчас говорим.

— Это то, о чем говорю я, — сказала она.

— Я не знаю, что ты хочешь от меня, — произнес я на повышенных тонах, — Ты вчера сказала —

— Остановись, — произнесла она, прерывая меня. — Мне от тебя ничего не нужно.

Мне показалось, что мне дали в поддых. Я перестал расхаживать и посмотрел на нее. Ее лицо было бледным, и она отчаянно теребила колье.