Только вот каким образом? Она же его теперь презирает, боится, станет всячески избегать. И всё-таки нужно попытаться! Сходить с Мишкой к Клавке — она была в той компании, выведать, кто такая, откуда, к кому и надолго ли приехала и всё такое прочее. А там видно будет, что делать дальше. Словом, засыпал Рудик без всякого гнева на Синеглазку и с ещё неясной, но приятной надеждой в сердце.

Наутро заявился к соседу спозаранку. Они с Клавой учебный год отсидели за одной партой, и Мишке запросто будет найти с нею общий язык. При этом нужно будет прикинуться, будто они осознали свою вину и даже готовы, если надо, попросить у новенькой прощения за некультурную выходку.

— Клавка обязательно передаст разговор, новенькая перестанет нас бояться, — пояснил «идею» Рудик. — Снова придёт на ерик купаться — тут мы с нею и поквитаемся!

Миша, не подозревая, что приятель влюбился в новенькую по уши, что затеяно всё это отнюдь не ради мести, идею одобрил и охотно согласился помочь.

Клаву заметили издалека: она присматривала за гусятами, щипавшими спорыш около двора. Рудик спрятался, а Миша направился к ней один.

— Привет Пушок! — отвлек он её от чтения какой-то книжки. — От шулики цыплаков стережёшь? — кивнул в сторону гусят.

— Во-первых, у меня есть имя… И это вовсе не цыплята — тебе что, повылазило? — не очень любезно обозвалась она.

— Разве? А похожи, воще, на индюшат. Но это неважно. Я к тебе, воще, по делу: что это за шмак… за девочка была с вами на ерике?

— А зачем тебе? — насторожилась бывшая одноклассница-однопартница.

— Ну, это, как его… Мы хочем перед нею извиниться за вчерашнее. Токо не знаем ни как её звать, ни где живёт, ни кто, воще, такая.

— А ты не брешешь? — усомнилась Клава Пушок. — Дай честное пионерское, что это правда и что вы не будете её бить.

— Может, потребуешь ещё и землю есть для доказательства? Нечего из-за пустяков, воще…

— Ну, тогда и не скажу!

Миша поймал её за косу:

— Хочешь, чтоб наполовину укоротил? Мне недолго! — Он достал из кармана складник, зубами откинул лезвие.

— Пусти, дурак! — схватила за руку. — Всё равно не скажу! Отпусти косу, а то укушу…

Миша отпустил со словами:

— Да пошутил я, воще… А ты и поверила. Чес-слово бить не собираемся. Рудик давно уже отсердился.

— Ну, смотри! — погрозила Клава пальцем, после чего сообщила о своей новой подружке и соседке нужные ребятам сведения.

Он узнал, что звать новенькую Ира, живёт она у дедушки с бабушкой, потому что папа с мамой ушли на войну — они оба медики. И что если побьют её за вчерашнюю пощёчину, то тогда они оба пошляки и подлецы.

Со жгучим нетерпением поджидал Рудик напарника. Опасался: вдруг он сообщит, что Синеглазка приехала погостить всего на недельку и скоро уедет в какой-нибудь Краснодар или Темрюк? Такая перспектива повергала его в отчаянье. Не дожидаясь, пока тот начнёт докладывать всё по порядку, он опередил его вопросом:

— Ну что, она ещё не уехала с хутора?

— Этого можешь не бояться. Токо мстить ей у меня лично охота отпала.

И рассказал всё, что узнал от Клавы.

Рудику не терпелось увидеть её хоть издали, но уже сегодня. Чтобы всё-таки не вызвать у товарища подозрений, он пошёл на хитрость:

— Клавка навряд ли поверит, что мы способны на извинения… Чего доброго, разгадает нашу хитрость, — высказал «опасения» Рудик. — А эта Ирка, как ты и предполагал, с месяц не выйдет со своего двора. И после такой давности поздно будет требовать даже паршивого извинения…

— Так что ты, воще, предлагаешь? — не понял помощник.

— Нужно прям сичас зайти к деду Мичурину (Ира оказалась его внучкой), позвать её и хотя бы через забор извиниться самим. Для блезиру, конешно, — поспешил уточнить, так как Миша скривил кислую мину.

— Ладно, начали — так доведём это дело до конца, — согласился он.

Дед Мичурин знаком был нашим героям давно. Не столько он сам, сколько его знаменитый сад. Знаменит же он был тем, что здесь всегда было чем поживиться, начиная с майских черешен, ранних абрикос, малины, слив, яблок или груш-бергамот. Понятно, что наведывались они сюда, как правило, после захода солнца. И хотя дед мог их в этом лишь подозревать, было если не боязно, то стыдновато являться ему на глаза… Поэтому какое-то время они просто посидели на лавочке у его калитки, не решаясь заходить во двор.

Но вот хрипло скрипнула дверь, из сеней вышла с ведром Иринка. Одета в светлое, выше колен, платьице, босиком, стройная и лёгкая. У Рудика чаще забилось сердце, а Миша отметил:

— Она и правда ничего себе. Против наших. К колодезю пошла. Давай зайдём под видом попросить напиться.

— Давай… Уже возвращается. Пошли!

Увидев нежданных гостей да ещё и узнав в них вчерашних обидчиков, Ира не стала вступать с ними в разговоры и поспешила скрыться в хате. Миша постучал было в дверь, но никто не появился. Направились уже к выходу, когда их окликнули: