Дмитрий смотрел на нее, вспоминал свой несчастливый брак, отвратительный развод и думал, что нельзя сказать точнее, действительно, змеи и птицы не скрещиваются.

– А потом, вот, Оленька у меня появилась, - она погладила Ольгу по руке и улыбнулась.
– Мы с ней зажили счастливо. Работу сменила, все-таки в школе мало платят, а у меня девочка на выданье.
– она снова улыбнулась.

– Когда я поняла, что Ольга встречается с моим сыном, сразу поняла, что ничем хорошим для нее это не может кончиться. Ну, остальное вы знаете.
– сказала Виктория, взглянув на Ольгу с Дмитрием.

Они заказали еще кофе, допили коньяк. Ольга, наконец, очнулась от того задумчивого забытья, в котором она пребывала, пока длился рассказ Виктории, и сказала:

– Ладно, мама, я успокоилась, пойдемте уже. Усталость такая навалилась. Спасибо Вам, Дмитрий Львович, что с нами возитесь, отвезите нас, пожалуйста, домой.

Все трое поднялись, Дмитрий расплатился, Виктория порывалась заплатить за себя и Ольгу, но он не позволил. Садились в машину и всю оставшуюся дорогу ехали молча.

Когда подъехали к дому, он высадил их и сказал, протягивая визитку Виктории:

– Я хочу, чтобы вы позвонили мне, как войдете в квартиру. Убедиться, что у вас все в порядке. Я буду ждать. И еще, если возникнут проблемы, прошу Вас, обращайтесь ко мне.

Виктория взяла визитку, кивнула на прощание, они с Ольгой скрылись в подъезде. Дмитрий сидел в машине и ждал, наконец, от Виктории пришел звонок:

– Спасибо, Дмитрий Львовоич, у нас все в порядке, можете спокойно ехать.

По дороге домой мужчина думал, что его одинокая и скучная жизнь, возможно, в скором времени изменится. Если в нее войдет эта женщина. Когда в нее войдет эта женщина, поправил он себя мысленно.

А в особняке Верховцевых тем временем был доигран спектакль под названием 'день рождения хозяина'. Обещания новых встреч и улыбки розданы, все гости, наконец, благополучно выпровожены. Хозяева остались одни. Володя уехал к себе сразу же после того неприятного разговора. Верховцев молча направился в кабинет. Маргарита убедилась, что сын Сережа укладывается спать, и пошла к мужу. Она заглянула, тот сидел за столом со стаканом коньяка в руках. Мрачно посмотрел на нее, потом отвернулся, не сказав ни слова. Маргарита пожала плечами и удалилась. Если ему нечего сказать, она не станет ничего спрашивать. Между супругами давно царило отчуждение, образцовой семьей они становились только напоказ.

От дома Виктории Дмитрий Львович поехал прямо к Верховцеву, прояснить кое-какие вопросы. Он знал, что тот не будет спать, слишком уж был напряжен его зять во время 'семейного разговора'. Действительно, Дмитрий застал Верховцева в кабинете в компании початой бутылки коньяка. Тот хмуро глянул на гостя и спросил:

– Чему обязан?

– Вопросы есть. Что за представление было за столом, в какое положение ты поставил Марго, совсем не умеешь держать себя в руках?

– Аааа, Марго... Ничего, Марго найдет как отбрехаться.
– сказал Верховцев, дернув щекой, и залпом выпил свой коньяк.
– Говори, зачем приехал? Уж точно не про Марго спрашивать. Я же знаю, что ты ушел с ней, - циничная ухмылка расплылась на его лице - что, не поладили?

Дмитрию безумно захотелось дать зятю по морде.

– Послушай, если ты будешь и дальше обижать мою сестру, ты крупно пожалеешь. Ты знаешь, я слов на ветер не бросаю. Достаточно Марго от тебя натерпелась. У тебя маленький сын, об этом думай. А про эту женщину забудь, и про мои отношения с ней тоже. Это тебя не касается.

– Значит, решил положить глаз на мою бывшую жену.
– утвердительно кивнул Дмитрий, крутя в руке пустой стакан.

– Я уже сказал. Это тебя не касается.

– Так значит, все-таки есть отношения?
– зло спросил Дмитрий и запустил пустой стакан в стену.
– Еще как касается, она мать моего сына!

– Да что ты?! И как давно ты об этом вспомнил?

– Не твое дело!
– взгляд Верховцева был полон ненависти.
– Быстро ты подсуетился! Конечно, баба не первой молодости, но еще ничего, решил, значит, попытать счастья?

– Вот именно это я и собираюсь сделать, попытать счастья, а ты помни, что я сказал, и не лезь не в свое дело.

– И за что же, интересно знать, тебе счастье?
– голос Владимира сочился желчью.

– За то, Володя, что я за свое счастье готов глотку любому вырвать. А ты и правда идиот, мне больше нечего сказать.

Дмитрий еще раз взглянул на ощерившегося как затравленный зверь Верховцева, и вышел. Проходя через гостиную, он увидел Марго. Его сестра, ссутулившись сидела на диване, выглядела она расстроенной и угрюмой. При виде брата Марго поднялась, Дмитрий подошел, обнял ее, сказал:

– Иди спать. Не надо нервничать.

Марго заплакала.

– Ну, будет, будет. Спать иди. Все будет хорошо.

Всю ночь Володя переваривал неприятную ситуацию, сложившуюся по его вине, и пришел к выводу, что должен поговорить с отцом. На следующий день, когда он пришел к отцу, тот в мрачном настроении занимался делами.