– Я думаю о вашем предложении.

– Шутите?

– Возможно.

– Так вы его рассмотрите? – чуть приблизилась ко мне женщина.

– Я уже рассматриваю его.

Где-то минуту мы помолчали. Должно быть, вид у меня был курьезный, потому что затем хозяйка пансионата снова подала голос:

– О чем вы эдаком думаете?

– Пытаюсь вообразить Рейчел в роли официантки, – рассмеялся я.

Бет рассмеялась вместе со мной. Поднявшись по ступеням, она села рядом, но потом спохватилась и ретировала свое седалище на пристойное расстояние – чуть за край ступеней. Свесив ноги с крыльца, сняла перчатки и заметила:

– Вообразить Рейчел официанткой проще, чем вас – поваром.

– Поваром и сантехником, – уточнил я.

– И это тоже.

Бет еще немного посмеялась, но затем смех сошел на нет, и мы снова впали в молчание. Собеседница будто взглянула на меня по-новому, и я ощутил, что ее глаза изучают мой профиль. Хотя когда я обернулся к ней, она поспешно опустила глаза.

– Платить много я не могу, – сообщила хозяйка.

– Насколько плохо обстоят дела с банком?

Глаза миссис Дэниелс начали наполняться слезами. Она прикусила нижнюю губу:

– Я на последнем издыхании.

Я встал.

– Дайте мне пару минут.

Спустившись по ступеням, я обошел дом, осматривая фундамент. Я разглядывал свес крыши достаточно долго, чтобы найти два места, где белки добрались до чердака. Наверное, есть и другие. Беда с белками в том, что они привлекают других вредителей вроде мышей и змей. Кто знает, какие еще твари обретаются на этом старинном чердаке?

У «Приморья» есть частные дощатые мостки, по которым я и направился на пляж. Половицы были в порядке, но вот перила нуждались в ремонте. В конце дорожки находилась очаровательная зона отдыха с двумя скамейками. А чуть дальше дюжина ступенек нисходила к слежавшемуся песку пляжа, сплошь и рядом встречающемуся на Атлантическом побережье.

Сегодня море было относительно спокойным. Пенистые волны обрушивались на берег, роняя крохотные белые ракушки донаксов, стремительно ввинчивавшихся в мокрый песок. Услышав шум, я поднял голову и увидел стайку чаек, летевших по прямой чуть позади линии прибоя. Они вглядывались в волны, будто покупатели в супермаркете, высматривающие на полках свои любимые продовольственные товары.

С пляжа на меня вдруг дунуло порывом ветра. Зажмурившись, я вдохнул солоноватый аромат, после чего, открыв глаза, заметил следы, которые вполне могла оставить морская черепаха, тянувшиеся от ближайшей песчаной дюны к воде. Затем оглядел пансионат с задней стороны.

Шикарный старинный домина – пожалуй, лучший пансионат из всех, какие мне встречались. Но качественная реставрация потребует серьезных денежных вливаний. Прикинув, может ли это заведение приносить доход хоть когда-нибудь, я решил, что нет. И тем не менее я чувствовал тягу остаться здесь и помочь, чем смогу. Будто этот старинный дом выбрал меня и ждал, чтобы я заступил на пост. И было еще кое-что. То же ощущение безмятежности, которое я ощутил вчера вечером. Оно словно снизошло на меня вместе с внезапным дуновением бриза от воды. Я огляделся, чтобы увидеть, не появилось ли рядом со мною чего-нибудь лишнего – может, птица, клочок испанского мха, какие-нибудь насекомые… Однако все вроде бы пребывало на своих местах. Тогда я обернулся к пляжу, но ответов не нашлось и там: вообще-то он пребывал в запустении, не считая двух женщин в больших шляпах где-то вдалеке. Несколько секунд я смотрел, как они удаляются, и внезапно это странное ощущение исчезло. Я снова поискал какие-нибудь признаки движения в непосредственной близости, но обнаружил лишь, что ветер стих. С минуту я смотрел на море, ожидая следующего порыва. Но когда он пришел, ощущения безмятежности не принес.

Наверное, я схожу с ума. Возможно, безумие Рейчел заразно.

Вернувшись в передний двор, я застал Бет на прежнем месте.

– Я это сделаю, – заявил я ей.

– В самом деле?

– Если Рейчел даст добро.

Глаза женщины вспыхнули:

– Правда?

Я кивнул.

– Прямо не верится! – проговорила миссис Дэниелс. – Спасибо вам!

И она тихонько заплакала. Мне хотелось обнять ее, сказать, что все наладится, но я только что перекочевал из ее клиентов в работники, и такое поведение было бы уже непристойным. Вот я и стоял там, чувствуя себя бесполезным, как титьки у петуха, пока моя собеседница не взяла себя в руки.

– Я ужасно извиняюсь, – вымолвила она.

– Да ничего такого.

– Я такой ребенок!..

– Вы делаете все, что в ваших силах, в трудной ситуации.

Женщина кивнула.

– Можно задать вам вопрос о вашем решении остаться здесь?

– Разумеется.

– Вы чувствуете какую-то тягу к… к «Приморью»?

Я посмотрел на Бет долгим взглядом:

– А откуда вы знаете?

Внезапно эта дама показалась мне моложе, чуть ли не девочкой.

– А вы вправду умеете готовить? – сменила она тему.

– А это играет какую-нибудь роль?

Рейчел уже вернулась. Я не стал спрашивать, где она была, а сама она не торопилась объясняться.

– Ты хочешь, чтобы я стала официанткой? – спросила она, когда я рассказал ей о своих планах.

– Бет в нас нуждается, – ответил я.

– Бет, да?

– Ага.

– Она хорошенькая, – заметила Рейчел.

– Ты так считаешь?

– Сам знаешь. Мне надо тревожиться?

– Ни на миг.