— Вы, разумеется, «мартышка».

— Ошибаетесь. Я «примат», или «человекообразное», — он кивнул с самодовольной улыбкой, словно представляясь.

— Черт! Есть еще и такие?

— Их можно пересчитать по пальцам. Пчеломатке понравились мои мозги, знаете ли! Она их весьма ценит.

— Пчеломатке?..

— Забыл, что вы свежачок. Ничего, если я промолчу? Узнаете в ближайшее время, пусть это будет сюрпризом. Сейчас же вам лучше переключить внимание на собственную особу.

— Признаюсь: моя особа в полном недоумении.

— Это естественно, — русский с фамильярным сочувствием потрепал мне плечо. Лапища была квадратная и шершавая, что чувствовалось даже сквозь ткань куртки.

Я отстранился. Терпеть не могу телесных контактов с незнакомцами. Обратил внимание на пальцы бесцеремонного собеседника: короткие, расплющенные на подушечках. Руки мастерового или плотника, речь интеллектуала — забавное сочетание.

— Ну-ну, не стройте из себя тонкокожую неженку, Норди! Будьте проще, берите пример с этих вот скал и деревьев. Кто вы, согласно моей классификации, определить пока не берусь: слишком мало знакомы. Надеюсь, это выяснится в самое ближайшее время.

Он помолчал, щурясь на солнце и почесывая переносицу. Растрепанная борода, нос картошкой, добродушная мина — вылитый гном из диснеевских мультиков.

Значит, мой молчаливый сосед-ирландец уже переправлен на ту сторону. Без инсуффляций, без групповых игрищ, без бхогу. Разобрали на запчасти, просто и без затей, и распихали по животам и грудным клеткам богатеньких пациентов, прикативших с материка за исцелением. А мне повезло: выпала честь быть «мушкой», с которой вволю поиграют, поизучают со всех сторон, а потом уже превратят в холодную, но бесценную тушку на операционном столе. А вдруг — о удача, о благосклонность судьбы! — я «мартышка»?

— Зачем же вы в таком случае… — От нахлынувшего некстати волнения запершило в горле. Сглотнув, я продолжил: — Зачем вы подписали этот чертов договор у Трейфула? Если вы такой умный и сразу поняли, что он врет и здесь не всё чисто?

— Помилуйте, здесь всё чисто. — Джекоб поглядел на меня со странной улыбкой, прохладной и удивленной. — Сюда приезжают жаждущие выхода и получают этот самый выход. Знаете русский анекдот с бородой о попугае? Эмигранту, бегущему из России на Запад с любимым попкой, объясняют на таможне, что редкую птицу можно вывезти из страны только в виде чучела или тушки. Пока бедняга колеблется, попугай наклоняется к его уху и громко, на весь аэропорт, кричит: «Что тут думать?! Хоть чучелом, хоть тушкой — валить надо!»

Я улыбнулся: иноземный анекдот с бородой для меня оказался свежим. Бедные славяне: видно, совсем загибаются, раз сочиняют такие анекдоты.

— Смешно? Представьте, и я когда-то валил таким же образом. Не с попугаем, правда, со старым котом.

— И кот убеждал вас: хоть чучелом?..

— Коту повезло: хватило бумажек от ветеринара. Мой Мурзень стоически молчал, предчувствуя скорую кончину в чужой земле: не вынес разлуки с родной тульщиной. Впрочем, ему было почти двадцать — патриарх по кошачьим меркам. Но я не о том. Валить, валить! — но не в чужую страну, а гораздо дальше. Я был дураком, юным тупицей, надеясь, что, сбежав в сытенькую и аккуратненькую Данию, выберусь из тьмы на свет, из хаоса в логос. Свою тьму мы носим с собой. Хоть чучелом, хоть тушкой, хоть «запчастями» на пятый день приезда — но валить, валить!..

Мужиковатое лицо побагровело еще больше, низкий голос набрал силу, заглушив шум прибоя. Подумалось: русский бедняга мог бы стать неплохим проповедником. При такой-то харизме и умело подвешенном языке.

— А каков все же критерий? Разницу между «запчастями» и «мушками» я уловил, а вот в чем специфика «мартышек», помимо образованности?

Джекоб смерил меня взглядом с головы до ног, бегло и бесцеремонно.

— Так я вроде уже сказал. Как минимум, «мартышки» с увлечением и бурной отдачей принимают участие в экспериментах.

— А как максимум?

— Генерируют идеи, предлагают своё. Неплохо также владеть устной и письменной речью, быть книгочеем и эрудитом. И ни от чего не отказываться, даже если предложенное противоречит вашим моральным нормам.

— О! — издал я горестный возглас. — А я-то уже дважды успел отказаться от групповых медитаций…

— Это было ошибкой. Откажетесь еще пару раз, и — милости просим на запчасти!

— Да я и не прочь, собственно. Я уже сказал, что про запчасти догадался на второй день: не такой уж тупица, как вам бы хотелось меня представлять.

— С чего вы взяли? Стал бы я тут сидеть и травить байки с тупицей?.. — Он подмигнул. — Мое время — золото. Во всяком случае, столь лестное мнение успела мне внушить Пчеломатка. А что вас натолкнуло на инсайт об органах, если не секрет?

— Не секрет. Моментом истины явилось лицезрение одной девушки: совсем юной и свежей, с крепкой спортивной фигуркой.

— Думаю, вы говорите о Юдит из Бельгии.

— Очень может быть, вам виднее. Подобные ей здесь редки. Но и у мужичков под сорок, вроде меня, тоже могут оказаться вполне приличные шестеренки и винтики.