– Погребем сына – тогда подумаем, – ответил Краян. – Сейчас не до пиров нам.

Для Равдана это означало небольшую передышку. Он уже и сам не знал, желает ли, чтобы родичи приняли приглашение Сверкера. Теперь, когда князь так явно показал себя врагом Озеричей, ему сразу припомнили отнятый волок, пошли старые толки про оскорбление дедовых могил. Равдан пока молчал, ожидая, какое решение примут старшие. Если они положат не ходить на пир, ему будет незачем признаваться, что привел им княжну в невестки. А если надумают идти и ему придется сделать это признание…

В голове царил сумбур. Шаг за шагом Равдан все глубже увязал в этом болоте несчастливых обстоятельств и даже вообразить не мог такого чуда, которое помогло бы все наладить.

На погребение Шумила собрались все Озеричи, родичи, сватья. Тело в лучшей одежде положили на краду, зарезали петуха и пса. В скоро пришедшей осенней тьме издалека было видно рыжее пламя над крадой, а причитания женщин казались воплями навий.

На другой день, когда кострище остыло, самые старые бабки собрали обгорелые остатки костей в горшок и погребли в родовом кургане. На поминальном пиру полагалось говорить о покойном, но разговоры шли все больше о том, что привело к этому печальному исходу. Без устали бранили Сверкера:

– Варяг он, разбойник и убийца! В князья пролез, Велеборовичей загубил, думает, теперь ему что хочешь можно творить!

– Все наши исконные обычаи попирать, земли наши отнимать, сыновей и братьев убивать!

– Так он князь-то не настоящий! Не нашего корня!

– Что ему наши обычаи!

– Ему человека убить – что плюнуть. А теперь на пир приглашает, мириться хочет!

– Не будем мириться! – кричали подвыпившие братья. – Не продадим кровь брата нашего за горсть ногат!

– Кровью возьмем!

– Кровью!

Равдан молчал, пока старшие его мнения не спросили, но чувствовал, что его устроил бы и такой исход. Если Сверкер не отдаст ему Ведому добром, он готов был отбивать ее силой. И хорошо, что Озеричи настроены так решительно, а сватья поддерживают их. Если собрать всех мужиков Озеричей, Былиничей, Протичей, Толинежичей, Любочадичей, получится дружина не меньше княжьей. Нужно быстрее сообщить Лютояру. Пусть собирает вилькаев. Может быть, получится даже избавить землю смолян от чужого князя и вновь отдать потомку Велеборовичей!

Вот только вооружать их чем… Мелькнула мысль о варяжских клинках. Сделал ли Лютояр из них настоящие мечи, как собирался? В последнюю их встречу Равдану было не до того.

Толком заговорили о деле лишь за день до княжьего пира. И теперь, когда гости и хозяева протрезвели, послышались другие речи.

– У него вон какая дружина, да все в бронях, с мечами да с топорами! А мы что? Мужиков соберем, да чем воевать?

– Погубят нас всех, как Лиджичей загубили, да Волотичей, да Горошичей. Нас перебьют, баб и детишек варягам же продадут, и все, сгинет род Озеричей.

– Свирьке-князю только повод дай! Все боится, мы опять свой волок отобьем.

– Может, сходишь, брате, вызнаешь, чего предлагает?

– Может, он с тоски было ума лишился, а теперь очувствовался?

Все понимали: невозможно, имея своего же князя кровным врагом, жить как прежде. Или мир – или война. Но как воевать с князем? Все равно что телу со своей головой, какая бы дурная она ни была. Даже и победа означает крушение нынешнего порядка. Без князя нельзя, а где другого брать?

Порешили все же пойти узнать, чем князь предлагает искупить свою вину. И уже после этого Равдан сказал, что ему нужно поговорить с отцом и его братьями без лишних ушей.

Отступать было некуда. Он не мог отпустить их в Свинческ, так и не открыв им, что они этому самому Сверкеру – сватья. Это меняло дело. Да и как отцы себя поведут, если внезапно столкнутся с пропавшей и возвращенной княжьей дочерью и узнают в ней свою изгнанную невестку-русалку?

От этой новости Краян онемел. Поначалу он сидел, выпучив глаза, и открывал рот – то ли не находя слов, то ли будучи не в силах их выдавить из пересохшего горла. Равдан стоял перед ним бледный, но спокойный. Его уже удалили из рода. Хуже с ним уже ничего не могли сделать – разве что убить сгоряча на месте.

– Все-таки правильно бабы говорили – она во всем виновата! – Немига первым обрел голос и хлопнул себя по колену.

Краян в недоумении повернулся к брату, и тот пояснил:

– Ее искали-то! Княжну искали, потому и полезли к твоей девке, за то и Шумилку… Сидела бы дома – ничего бы не было!

– Ну ты, дядька, придумал! – возмутился Равдан. Ему было не по званию спорить со старшим родичем, но он не мог стерпеть такой напраслины. – Девка-то чем виновата? Испокон веков убегом замуж идут, и если до утра не нашли – у отца уже прав нет.