Однажды ночью Мэтью, которому было тогда двадцать месяцев, проснулся и потребовал грудь – в третий раз за три часа. «Ни-и-и», – сказал Мэтью. «Нет», – ответила Марта. «Ни-и-и», – сказал Мэтью уже громче. «Нет!» – сказала громче Марта. Я проснулся в разгар этого диалога «ни-и-и – нет» и понял, что Мэтью требовал от Марты слишком многого.

Марта приучила Мэтью быть довольным тем, что она лежит рядом с ним, а не кормит его ночью. Иногда было достаточно похлопать его, или погладить по спинке, или просто привлечь его поближе к себе, когда он становился беспокойным и выражал неудовольствие. Затем он постепенно смирялся с запретом «никакой груди», сдавался и снова засыпал. В этой ситуации уместным оказался еще один подход: настал мой черед нянчить ребенка. Важный момент заключается в том, чтобы использовать разнообразные успокоительные техники, которые удовлетворяют потребность ребенка в расслаблении.

Хотя психологи-пуристы могут советовать матери: «Продолжайте кормить грудью: ребенок скоро перерастет это», для некоторых родителей такая методика не подходит. Нехватка полноценного сна становится миной замедленного действия даже для самых самоотверженных матерей. Это счастье для матери, если отец как можно раньше научится успокаивать ребенка: когда разразится ночной кризис, дело не станет за матерью. Когда ребенок кричит у меня на руках, Марта все равно может расслабиться. Если крик становится все громче, она снова принимает на себя роль главной утешительницы. Мы не продолжаем упрямо проводить в жизнь неудачный эксперимент. В этом заключается отличие от подхода «дайте ребенку выплакаться», который не предоставляет ребенку возможности влиять на родителей.

Бет и Эд основывали свой ночной уход за ребенком на привязанности, и это срабатывало. Малыш Натан просыпался по ночам каждые два-три часа, но Бет кормила его грудью и снова укладывала спать. Оба находились по ночам в гармонии и чувствовали себя сравнительно хорошо отдохнувшими на следующий день. Хотя большинство детей, получающих такую заботу, с возрастом постепенно удлиняет свои периоды сна, Натан продолжал требовать частых ночных кормлений. Когда ему было полтора года, он по-прежнему хотел по ночам получать грудь каждые два-три часа. То, что начиналось как ночной родительский уход, превратилось в ночной беспорядок. Бет стала ненавидеть кормить Натана грудью по ночам и, поскольку на следующий день чувствовала себя утомленной, днем была не слишком чуткой матерью. Отец чувствовал себя полной развалиной на работе. Они перебрали весь список возможных причин ночных пробуждений, но ничто не помогло. Определенно, у Натана сформировалась ассоциация между засыпанием и кормлением грудью. Он пристрастился к этому. Когда он просыпался, ничто не могло успокоить его, кроме груди. Натану требовалось обрести другие ассоциации, чтобы постепенно отучиться от частых ночных кормлений. Бет и Эд пришли ко мне за консультацией, и мы предприняли следующие шаги.

Признание проблемы. Первый шаг, и иногда самый трудный для чувствительных и отзывчивых родителей, – это понять, что у них есть проблема, которую требуется решать. «Просто продолжайте удовлетворять потребности ребенка, и он вырастет из них» не сработало. В данной ситуации родители чувствовали, что продолжение ночных кормлений больше не является для их ребенка потребностью – он просто предпочитает это. Так вот, первым барьером для родителей и для меня было признать, что реальность такова: требуется изменить ночной подход.

Формирование у ребенка иных ассоциаций со сном. Вместо того чтобы Бет усыпляла Натана каждую ночь грудью, я посоветовал Эду укачивать Натана на своих отцовских руках. Эд носил своего ребенка в сумке-слинге в положении «прижавшись к шее», ходил с ним, качал его и пел ему. Когда его малыш засыпал, он клал его на матрас рядом с их кроватью и ложился рядом с ним на десять-пятнадцать минут, пока не становилось очевидно, что Натан находится в глубоком сне.

Использование отца в качестве няньки. Как по часам, два часа спустя Натан просыпался и ожидал, что ему незамедлительно предложат грудь. Вместо этого успокоительным средством становился Эд, пытавшийся уложить Натана спать с наименьшим шумом. Иногда требовалось лишь похлопать по спинке. В других случаях Эд носил Натана на руках, качал и убаюкивал, прижав к своей шее.

Поначалу Натану вовсе не понравилась такая перемена в родительском обращении. Он выражал неудовольствие – но он делал это не в одиночестве. Он был на руках у отца. Натан умолял о «ням-ням», но при каждом ночном пробуждении Эд повторял ему: «Мама пошла спать, папа идет спать, ням-ням ушли спать, и Натан будет спать». Натан понял, что, когда темно, все спят – даже ням-ням. Выдались две ночи, когда отец не мог утихомирить Натана, и тогда Бет приходила на помощь посредине ночи. Через неделю Натан стал покорно принимать отцовское убаюкивание, хотя и предпочел бы другое. Через две недели Натан стал просыпаться по ночам только один раз. А через месяц он спал по семь-восемь часов подряд.

Билл и Сьюзен были заботливыми и отзывчивыми родителями днем и ночью. В возрасте восемнадцати месяцев малышка Натали начала часто просыпаться по ночам. Эти родители решили, что сделают все возможное, чтобы помочь Натали обрести здоровое отношение ко сну. Сама Сьюзен боялась сна и поклялась: «Я не допущу, чтобы она выросла, как я, в страхе перед сном». Но Сьюзен вот уже три месяца была беременна вторым ребенком, и у нее не хватало сил постоянно вставать вместе с Натали – и хватило ума признать это. Укладывал Натали Билл. Он ложился рядом с ней на матрас в ее комнате или иногда у изножья их родительской кровати. Натали устраивалась между отцом и своим любимым плюшевым мишкой.