Мускул на щеке Севастьянова пульсировал уже слишком долго.

– Он что... тебя...?

– Я была не настолько слаба - пока что. Я платила, чтобы он оставил меня в покое.

Но чётки и паспорт утеряны навсегда.

На меня стало наваливаться осознание того, что я потеряла. Я готова была с катушек слететь.

– Ты получишь свои чётки и деньги.
– Он сказал что-то Василию по-русски, но я услышала "Шэдвел". О, в глазах Севастьянова я прочла, что он что-то задумал.

Шэдвела - этого паразита, вора и насильника, мне почти стало жаль...

Нет. Честно говоря, мне не было его жаль. Наверное, я была идеальной парой для бандита. Мой арендодатель скоро обнаружит в кровати лошадиную голову.

Окей, muy bien.

Севастьянов рявкнул:

– Прошлой ночью тебя могли изнасиловать! Или убить! И ты даже не подумала мне позвонить?

Подняв ладони вверх, я пожала плечами.

– Ой, к сожалению, у меня не было телефона. Я его выбросила не только потому, что думала, будто так ты сможешь меня отследить. Мне, не переставая, названивал дядюшка Энтони. Знаешь, он украл у меня гораздо больше денег и пытался вынудить пойти на свидание с каким-то французским бизнесменом, чтобы я - как ты изящно выразился - могла спать и сосать.

Севастьян снова проскрежетал что-то Василию. Энтони тоже получит лошадиную голову!

– В тот дом ты больше не вернёшься, Katya. Я сожгу его к чёртовой матери.

– Я и не собиралась.

Его взгляд упал на мой набитый рюкзак.

– Ты собиралась исчезнуть, - он сглотнул так, словно я только что продемонстрировала ему тикающую бомбу.
– Я прошу только об одном разговоре. Или хотя бы позволь мне тебя поддержать.
– Он открыл свой дипломат с пачками банкнот внутри.
– Я должен тебе денег. Пожалуйста, возьми то, что уже и так твоё.

– Мне от тебя ничего не нужно. Я возьму свои триста шестьдесят долларов и начну всё заново. А потом снова, и снова, и снова!
– Я знала, что несу бессмыслицу, но никак не могла сосредоточиться.
– Меня тошнит от мужчин! Я не сделала тебе ничего плохого - но ты меня оттолкнул!

Вполголоса он произнёс:

– Ты ставишь меня в один ряд с Энтони и Шэдвелом?

– Ты даже хуже! Им я никогда не верила!
– Не могу унять дрожь.
– Я уже собиралась всё тебе рассказать, но ты решил быть жестоким, вместо того, чтобы выслушать меня!

Он подался всем телом вперёд, сжав кулаки, чтобы не коснуться меня.

– Позволь мне помочь, пожалуйста. Я хочу лишь тебя защитить. Я понимаю, что со многим не справился. Просто я не знаю, что делать в таких ситуациях.

Не глядя на него, я спросила:

– В каких «в таких»?

– Ты сказала, что вчера твоя гордость вспыхнула. Я этому верю. Моя тоже приняла несколько заслуженных ударов. Я осознал, что есть та, которую я люблю сильнее, чем себя, - и хочу её гораздо больше, чем она хочет меня. Своё сердце он отдала кому-то другому, и поэтому я чуть с ума не сошёл от ревности - а с этим чувством я почти не знаком. Я не знал, как с этим справиться, поэтому ревность, вырвавшись наружу, сильно её обидела.

Любит?

Он провёл ладонью по волосам.

– Я думал, что хорошо с тобой обращался. Думал, что ублажал тебя и баловал - но тебе по-прежнему был нужен Эдвард. А прошлой ночью я понял, что неважно, любишь ли ты другого. Мне нужно тебя защищать. Ты можешь сказать, чтобы я шёл к чёрту, но я всё равно буду тебя защищать.

Он сразу прозрел после того, как трахнул Иванну. Во мне что-то сломалось.

Взвизгнув, я набрала полные пригоршни денег из чемодана, и бросила прямо ему в лицо.

– Может, об этом стоило подумать перед тем, как заказывать мою подругу!

Приоткрыв губы, он сделал вдох.

– Ты ревнуешь, ну наконец-то! Значит, тебе на меня не насрать! Теперь ты понимаешь, что чувствовал я, когда ты стонала, думая о другом.

Краем глаза я заметила водонапорную башню около Академгородка.

– Стоп!– Мы только что проехали мимо моего класса!
– Останови здесь!
– Если вернусь бегом, то успею!

– Скажи, что здесь такое.

– Скажу - только останови машину!

Он дал указание Василию, и автомобиль начал замедлять скорость.

Я устремилась к двери, но он стиснул мою руку.

– Куда ты бежишь?

Вытаращив глаза, я прокричала:

– За священным Граалем!
– Распахнув дверь, выскочила под дождь, чуть не упав. Следом взметнулся вихрь из банкнот, сильный ветер подхватил хрустящие бумажки.

Не оборачиваясь, я побежала, чтобы окончить обучение.