Зонди чихнул, засыпав крошками всю грудь.

— Ну как? Похоже это на манеру Сэма Шифринского?

— Куда там этому адвокатишке! На уровне Верховного суда!

— Благодарю. Ты знаешь, что такое версия?

— По-моему, что-то очень неприличное шеф. Оба от души рассмеялись.

— Тогда слушай, черномазый, и учись. Моя версия состоит в том, что советник Треншоу участвует в какой-то нелегальной деятельности настолько крупного масштаба, что это оправдывает и ликвидацию некоторых соучастников, если они начинают создавать проблемы или становятся бесполезными. Далее, я полагаю, что человек с образованием и умом Треншоу вполне мог быть главой такой организации. Это малоправдоподобно, но не невозможно.

И поэтому я полагаю, что советник Треншоу отправился в крематорий с целью убедиться, что определенный человек действительно был окончательно ликвидирован — скажем так.

Далее уже вопрос техники. Если хотим, чтобы эта же версия объясняла и смерть Шу-Шу, то должны признать, что увязать их трудно. Как бы грязно не было все это сделано, но нет никаких следов связи с полагаемым крупным делом. Можно сказать, что кто бы это убийство не организовал, был убежден, что жертва не сможет выдать ничего существенного — из этого следует, что её уже допросили — и что безопаснее всего сделать все именно таким образом.

Но теперь вернемся к девушке. Ее убийство, казалось, не создавало проблем, потому что она цветная, а их положение известно. Но все остальные знают её как белую. И тогда ганг, — будем называть их так, — осмотрительно привозит убийцу из Ранда. Все идет по плану, но советник Треншоу, разумеется, опасается малейших осложнений. И вполне естественно, что контролирует её последний путь.

Над озером все ещё стояла тишина.

— Вы правы, это никуда не годится, шеф, — сказал Зонди, отряхиваясь. Тут у Тесси связь с Треншоу появляется только после её смерти.

— Знаю, знаю. Это противоречит, здравому смыслу. Но придется рискнуть. Я ведь даже не до конца уверен, говорил ли Бирс правду. Мог ведь без всякой задней мысли приукрасить её в своих интересах.

Боже, уже половина первого. Быстро поехали назад, а потом в управление, посмотрим, что раскопал Ван Ниекерк.

Двери осторожно приоткрыли. Полковник просунул в них голову и зашел, увидев, что Ван Ниекерк один.

— Ну, сержант, приятно видеть человека, любящего свою работу.

Ван Ниекерк щелкнул каблуками.

— Я вас не отвлекаю?

— Нет, полковник. Я как раз дополнял свой отчет о расследовании последними данными.

— Прекрасно. Позвольте взглянуть? И что вы сюда внесли?

— Я только что выяснил финансовое положение мисс Фил… гм, мисс Ле Руке. У неё было двести радов в одной страховой фирме под вымышленным именем.

— Было? В каком смысле?

— На прошлой неделе все сняла.

— Это хорошо. Это согласуется с теорией лейтенанта Крамера, что она собиралась уезжать. Но где Крамер?

— Он где-то с Зонди — с самого утра.

— И вы не знаете, где?

— Опрашивают информаторов. Еще он собирался в крематорий.

— А что случилось в Дурбане, куда он так рвался? Ленни, как я вижу, они так и не нашли.

— Нет, полковник.

— Ну, тогда я не буду вас мучать, все равно сегодня вечером мне нужен его доклад, — с довольной ухмылкой сказал полковник.

— Сегодня вечером?

— Он вам ничего не сказал? О моем плане? Ну видите, как он к вам относится.

И полковник удалился, оставив Ван Ниекерка с вконец испорченным настроением.

На стоянке у входа в крематорий было полно машин, но нигде не следа катафалка.

— Что происходит? — бурчал Крамер, пока Зонди загонял "шевроле" на свободное место. — Не иначе все похоронных дел мастера смылись на обед.

Он взглянул на часы. Почти час.

Зонди заглушил двигатель и сквозь толстые каменные стены до них долетел звук органа. Последние ноты быстро смолкли и Крамер усмехнулся.

— Мистер Бирс тоже спешит обедать. Ждали, пока появятся остальные. Ничего подобного. Орган зазвучал снова.

— Что-то больно многословный попался священник, а, Зонди?

— Да все они такие, шеф.

Но когда музыка снова стихла и опять никто не вышел, Крамер почувствовал, что сыт по горло.

— Так можно ждать целый день, — сказал он. — Пойду-ка я поищу Бирса в его конторе. А ты поглядывай здесь.

Торопливо поднявшись на крыльцо, он пнул двери и зашагал по коридору. По дороге все-таки остановился, чтобы сквозь стеклянные двери заглянуть в часовню. Там было пусто.