– Попробуйте зайти в соседнее здание. Там находится министерство по делам гайдзинов. Кажется, они набирают людей в посольства.

Парням пришлось отстоять длинную очередь прежде чем чиновник с грустными глазами взял их бумаги. Из документов у Катсу с Набори были лишь подорожные, где были вписаны их имена и приметы.

– Грамотные?
– начал расспрашивать их чиновник

– Умеем писать по-китайски, считать, вести большое хозяйство - стал отвечать за обоих Катсу

– Иностранные языки знаете?

– Нет

– Морской болезнью страдает?

– А что это?

– Понятно. Каким оружием владаете?

– Я обучался кэндо, Набори-сан умеет стрелять из аркебузы и владеет пикой

– Это хорошо.

Чиновник порылся на столе среди свитков, вытащил один - Есть место помощников посла в Новую Испанию. Но отправляться уже через неделю. Миссия на полгода, а может быть и дольше.

– Мы готовы!
– Набори подскачил на месте - Это все лучше, чем таскать рис на складах

– А что нужно делать?
– спросил более практичный Катсу

– Как я сказал, надо сопровождать посла в Новую Испанию. Корабль отплывает через месяц. Посол повезет важного пленника. Его требуется охранять. Пройдите в первую комнату по коридору налево, там вам выдадут все необходимые документы и снаряжение. Следующий!

Через день, парни, наскоро попрощавшись с плачущими ученицами (Катсу пообещал писать Айтаке, но уже знал, что как и в случае с Амикой не сдержит слово) ехали на юг в отряде посла - Гондзиро-но-Акиямы. У Акиямы было плоское лицо с широкими щеками, говорившее о физической силе. На нем была его собственная броня, подбитая черным, надетая поверх пестрого платья. На голове был шлем с рогами кого-то из погибших в ходе Сэнгоку Дзидай дайме, составленный из пяти пластинок, на спине - черный лакированный лук с двадцатью четырьмя стрелами. Акияма не признавал огнестрельное оружие. В руке он держал копье с белым древком; древко из крепкой древесины, длиной в пять сяку, заканчивалось стальным изогнутым наконечником длиной в девять дюймов; сбоку у него висели два меча. Он гордо восседал на вороном коне, сопровождаемый отрядом воинов-псов. Акияма сам был в прошлом монахом соседнего с Ямагата монастыря, поэтому принял Катсу и Набори с распростертыми объятиями. Принялся расспрашивать о Сокушинбутсу - посол после смерти подумывал стать мумией, о новом настоятеле... Друзья в свою очередь поинтересовались, как Акияма стал послом. Оказалось, что тот был в армии Ёшихиро Сатоми с самого начала. Участовал во всех битвах, проявил мужество при защите четвертого редута у озера Бива, был награжден и отправлен с повышением в столицу.

– Горячее время было - размахивал копьем Акияма - Симадза перли как бешенные, использовали смертников с бомбами. Еле выстояли

– А это правда, что Император лично возглавил атаку и выбил симадза из редута?
– поинтересовался Катсу

– Истинная правда. Видел своими глазами. Именно тогда я понял, что Светлейший будет править Ямато, завоюет Китай и Ко Рё. Ему покорится весь мир!

– Так уж весь мир - засомневался Набори

– Ты еще слишком молод, чтобы о таком судить - нахмурился Акияма - Займитесь пока делом. Видите вон того гайдзина?

Посол показ в конец отряда, где под охраной двух самураев ехал на лошади худощавый, чернявый парень. Его голова была обмотана бинтами, под глазом желтел старый синяк. Одет он был в красный, грязный камзол. На шее висел украшенный драгоценными камнями крестик.

– Это Диего Вер-раске - Акияма попытался еще раз правильно выговорить фамилию гайдзина, но не смог - Младший сын дайме Новой Испании. Мы повезем его к отцу и попытаемся поменять сына на отказ в участии в войне. Я хочу, чтобы вы выучили испанский язык, как можно лучше. Он уже немного говорит по-японски, значит вам будет легче учиться. А заодно узнайте у него, что ответит его отец на наше предложение.

Разговорить пленника не получилось. Даже самая простая попытка указать друг на друга и произнести имена привела к тому, что Диего лишь сплюнул в грязь и выругался. Что ему желают отнюдь не доброго дня, Катсу понял по экспрессии и неприличным жестам. Диего вовсе не хотел говорить по-японски. Но, как говорили китайские философы: "Путь в тысячу ли начинается с первого шага", поэтому парень попытался повторить испанское ругательство. Это вызвало бурный смех пленника и первый лед был сломан.

Через два дня отряд въехал в провинцию Огацу, где в бухте Цикиноуре строился корабль. Повсюду цвели цветы, на полях крестьяне погоняли неторопливых быков. На следующий день вдали показалось море, освещенное теплыми лучами весеннего солнца, по небу плыли мягкие, похожие на вату, облака. Чем ближе к бухте приближался отряд, тем чаще встречались признаки строительства - рубщики деревьев, лесопилки с огромными водяными колесами... Наконец Катсу и его попутчики увидели на горизонте огромный корабль. И крик восхищения вырвался у них из груди.

Темное судно напоминал огромную крепость. Высокие мачты, похожий на острое копье бушприт, устремившийся в голубую даль. В полном молчании они взирали на корабль. В бухте, в которой отражались вершины гор, тихо колыхались на волнах плоты. Слышалось ржание лошадей. Множество бревен громоздилось и на берегу. Это были дзельквы, спиленные в окружавших бухту горах Кэндзё, и криптомерии, которые привозили сюда на лодках с полуострова Одзика. Дзельквы предназначались для киля строящегося корабля, кипарисовик, доставлявшийся из Эсаси и Кэсэннумы, шел на мачты. Беспрерывно слышался стук молотков, звон пил; мимо Катсу со скрипом проезжали запряженные волами повозки, груженные бочками с лаком для покрытия корпуса корабля.