приезд Мартина Классен. Старший поднял руку, делая знак тишины. Когда к нам

прибудут гости мы дадим знать, это может быть и не воскресенье. Они не могут

приехать ко всем в день службы, я прошу вас, по возможности, прийти на встречу, а

особенно, тех, кто планирует в скором времени самим на переселение, и ещё, не

забудьте о домашнем задании, которое я вам всем задал. После отъезда гостей, мы

приступим к его дальнейшему применению. Служба закончилась, а посетители не

расходились. Даже тема их домашнего задания вызывала не столько обсуждений, как

последняя новость про гостей. Братья Самуил и Пётр Квиринг и так последнее время

часто встречались, они готовили задание вместе, но они тоже строили планы на отъезд

и новость о том, что прибудут гости, сильно их взволновала. Чтобы не терять время,

многое надо было обсудить, они посадили жен и младших детей в Фаэтон Самуила, а

сами со старшими и с мамой Сарой, поехали на Фаэтоне Петра. Благо не было

маленьких детей и они, чтобы, немного подышать свежим воздухом, откинули верх

Фаэтона и рессорный четырёхколёсный экипаж повёз их в родительский дом, в

котором сейчас жил Пётр с семьёй, и его мать. А их отец Корнелиус Квиринг умер и

мать Сара в девичестве Пеннер, осталась одна. Самуил к тому времени уже давно жил

отдельно со своей семьёй. Дом, к которому они подъехали, был добротным.

Ухоженным, окружающий его сад придавал дому особую необычность. Дом строил

отец Корнелиус Квиринг, и уж постарался на удивление. Домов, построенных

Корнелиусом в округе было много, они не давали забыть имя отца. Корнелиус Квиринг

был Айгенкетнер, строитель. С одобрения проекта Палатой и Управлением он строил

на королевских землях дома удобные в эксплуатации, с красивыми разбитыми вокруг

садами, с дренажными системами. И потом эти дома он мог сдавать в аренду, или

передавать по наследству. Фаетоны подъехали к дому, из них стали выгружаться дети,

жёны, а Самуил и Пётр не обращали на них внимания, они продолжали говорить. А

потом враз замолчали, только тогда они поняли, что мать ехала с ними она слышала их

разговор. Она пошла по тропинки к дому, потом остановилась, и стояла, сложив на

груди руки. Только видно было как тихо шевелились у неё губы, может она читала

молитву, а может разговаривала с мужем. Никто не мешал ей, даже дети. Женщины у

4

меннонитов воспитаны не перечить мужчинам, и всё принимать как должное. Дети

побежали по другой тропинки, женщины пошли за ними. Пётр и Самул дождались,

когда мать пошла к дому, они не стали её ни о чём спрашивать, не стоит, она всё равно

не скажет, а сделает так как решат сыновья. Так же молча вошли в дом, за обедом

говорили так ни о чём, и пообедали как-то быстро. А потом Самуил и Пётр пошли к

Петру в кабинет, раньше это был кабинет отца, и сюда они могли войти только тогда,

когда их звал отец, и не всегда это были желанные приглашения, иногда отец задавал

им такие взбучки, которые они и сейчас помнят. Только братья закрыли дверь как

снова вернулись к теме, как будто и не прерывались. Пётр, я уже начал тебе

рассказывать, что в прошлый раз, на обратной дороге от вас я заезжал в мастерскую

где можно заказать Универсал, у нас их называют Вагоны. Да, Самуил, я знаю, обоз из

таких Универсалов или Вагонов называют Цуг, как и подобает поезду, состоящему из

вагонов. Да, наши Братья так привыкли к таким названиям, и с этим ничего уж не

поделать. Я тоже думаю, какая разница Вагон или Универсал, Обоз или Цуг, важное

сейчас другое, какое решение примут Братья Не все готовы на переселение в Россию, а

это будет проблемно, начнутся разрывы семей, прощание с Родиной. Они слышали,

как трагично это проходило в тех местах откуда уже, уехали переселенцы. Самуил

продолжил, Универсалы в мастерской строят разные и большие, в которые впрягают по

четыре коня, можно заказать и для шести, и можно заказать маленькие, на два коня.