– Взгляните на этих женщин, – предложил он задержанному, показывая на стекло. – Возможно, среди них будет кто-нибудь вам знакомый.

Лебедев взглянул и помотал головой.

– Нет. Этих баб вижу впервые.

– А вы получше приглядитесь. Повнимательнее. Возможно, когда вы встречались с кем-то из них, они были в другой одежде, прическа была другая. Прическа ведь очень меняет женщину.

– Скажите хоть, давно я должен был встречаться с этой бабой?

– Это вы нам должны сказать.

Лебедев еще раз взглянул на женщин. На сей раз он и впрямь смотрел на них дольше. Вглядывался в каждую по целой минуте.

– Не знаю, – пробормотал он. – Обычно я с другими цыпочками встречаюсь.

– И с какими же?

– Я вам говорил, мне блондинки нравятся. И чтобы сиськи были видны. А эти все «плоскодонки» какие-то подобрались.

– А вы представьте их в том виде, какой вам нравится.

– Как это?

– Ну, парик на них мысленно оденьте, грудь подложите. Что мне, вам объяснять, что ли?

– А-а-а…

Кажется, до Лебедева стало доходить, что он должен сделать. Он вновь уставился на экран, причем на сей раз на его лице отразилась напряженная работа мысли.

– Это не та, – шептал он. – Эту я тоже не знаю. А вот эта… Стойте, да это же она и есть!

И, внезапно подскочив к экрану, Лебедев почти прильнул к нему лицом.

А затем он воскликнул:

– Да, да! Та самая!

– Кто?

– Которая ко мне приходила. Та, что пистолетик у меня тиснула! Это она и есть!

– Вы уверены?

– Да чтоб провалиться мне на месте!

– И какая вероятность, что это именно она?

– Она это! Рожа ее! Если парик белый надеть да в лифчик тряпья подсунуть, точно она будет. Вылитая!

– Что же, спасибо. Вы нам очень помогли.

– Вам спасибо, гражданин начальник. Нашли воровку! Она пистолет у меня стянула и кому-то его продала. Вы ее допросите, кому она его спихнула.

Но Милорадов отреагировал на слова задержанного странно:

– Эх, не хвастаться бы вам, Лебедев, своим незаконно приобретенным оружием перед своими знакомыми, – неожиданно упрекнул он его, – каких бы вы проблем сумели избежать!

– Сам теперь понимаю.

– Гордыня человека губит, запомните это, Лебедев, гордыня!

– Да уж, свалял я дурака, когда перед пацанами этим пестиком крутил. Какая-то падла это запомнила и на меня вам стукнула, что мое это оружие. Но я уж выясню, кто это был.

– Не трудитесь. Желающих, чтобы вас заложить, у нас было предостаточно. Мы даже не знали, у кого первого показания записывать.

– Вот гады! – выругался Лебедев. – Как пиво мое на халяву жрать и колбасу трескать, так они первые.

– И заложить вас, уверяю, тоже в очередь выстроились. Очень они у вас шустрые, прыткие подобрались. И где вы таких находите? И, самое главное, зачем?

Милорадов вопросительно взглянул на задержанного, но Лебедев угрюмо молчал.

– Ладно, – вздохнул Милорадов. – Об этом потом поговорите. И скорей всего уже не тут и не с нами. Наше дело сейчас убийство раскрыть и доказать, что хоть к этому вы непричастны.

– Так вы допросите эту дамочку! Допросите.

– Допросим, обязательно допросим.

– И кому она потом пистолет толкнула, – не успокаивался Лебедев, – тоже спросите. Кому она пистолет продала, тот наверняка и есть убийца Наташки. Тот человек в Наташку и стрелял.

– Все сделаем, все.

Мариша слушала Лебедева и постепенно начинала понимать, что произошло. Лебедев указывал на Риту и утверждал, что это именно она украла пистолет, из которого была застрелена Наташа.

– Ну, теперь-то вы с меня подозрение снимете? – допытывался Лебедев у Милорадова. – Ведь не убивал я Наташку! Богом клянусь, не убивал!

– Успокойтесь. Мы во всем разберемся. Уже почти разобрались.

Но Лебедев не унимался.

– Камеры у меня дома проверьте, – возбужденно говорил он, – ту запись еще раз посмотрите, там же видно, как воровка двигается. Сравните с этой, экспертизу, если понадобится, проведите дополнительную.

– Мы все сделаем.

– Мне никак нельзя на нары, – жалобно произнес Лебедев. – Я только-только с прошлой отсидкой развязался, а тут снова…

– На нары вам все равно придется отправиться.