– Почему-то именно так я и думала, – вздохнула Глафира. – То есть догадалась, когда ты сказала, что появился молодой, богатый и неженатый мужчина. Он в санатории один такой…

– Не говорите никому! Вот уже почти полгода мы любовники… Так приятно: придешь на работу – цветы на рабочем столе… Вызвали к начальству – а там мягкий диванчик… Мы проводим весьма счастливые минуты, с мужем у меня такого никогда не было. Осуждаете меня?

– Нет, вот это как раз не наше дело. Лично меня интересует только внезапно возникшая страсть к тебе со стороны Гены.

– Я, конечно, не красавица и отдаю себе отчет, что Геннадий может найти тысячу девушек интереснее, моложе и лучше меня… Но у меня нет причин не верить ему. Говорит, что нравлюсь я ему, и все тут…

– А ведь, пожалуй, довольно легко все проверить, – задумалась Глафира, – узнать, любит ли он тебя или твое наследство.

– Не уверена, что хочу это знать, – честно призналась Надя.

– А сможешь с ним жить с таким сомнением? Не будешь ждать… несчастного случая?

– Да вы бредите!

– Тогда давай проверим! – подначивала ее Глафира.

И Надя сдалась.

– Хорошо, я согласна. Но то, что вы его подозреваете, очень глупо. Он и сам богатый человек, зачем ему идти на какие-то убийства ради того, чтобы получить еще и наследство Павла Петровича.

– Но он предлагал тебе замуж? – гнула свою линию Глаша.

– Да, предлагал. И в последнее время особенно рьяно. А мне неудобно перед мужем, но и без Гены я жизни себе не представляю. И уже готова порвать с семьей и кинуться в омут…

– Подожди кидаться! Я сделаю пару звонков в Москву, и мы проверим твоего любовника… Если честно, то он мне не очень нравится как человек, хоть и мой бывший сокурсник. Одни неприятности от него, – нахмурилась Глаша.

Геннадий Столяров раздраженно произнес:

– Войдите!

В проеме двери его кабинета возникло бледное лицо Нади.

– Надежда Павловна? Что случилось? – официально спросил директор санатория. Но, убедившись, что посетительница одна, заговорил совсем другим тоном: – Наденька, проходи! Чего ты такая встревоженная?

– Я? Разве заметно? – испугалась медсестра, озираясь.

А Гена уже подлетел к ней и обнял за талию.

– Как я соскучился! Чего ты меня отталкиваешь?

– Я не отталкиваю…

– Да ты напряжена, как струна на гитаре, которую перетянули. Что случилось?

– А ты считаешь, что мало случилось? Убийство за убийством! – Надежда села на диван, плотно сжав коленки и положив на них сжатые кулачки.

– Дорогая моя! Все скоро закончится, уверяю тебя! Я давно предлагал тебе рвануть в свадебное путешествие! – Гена присел рядом и снова обнял.

– Вот я и подумала…

– Что, дорогая?

– Я все-таки решилась начать жизнь с нуля и сегодня ушла от мужа.

– Вот и молодец! Давно пора! Наконец-то я тебя добился! – обрадовался мужчина. – Мне это стоило больших трудов!

– Да, я уйду к тебе, потому что жить без тебя не могу, – сказала Надя, все еще отодвигаясь от своего любимого.

– Я прямо сейчас сдам дела заместителю, и мы с тобой…

– Подожди! – остановила его Надя. – Мы с тобой начнем все с нуля, как я и сказала. Для начала я совершу доброе дело, чтобы хоть немного загладить свою вину перед мужем, свой грех…

– О чем ты, Наденька? – спросил Геннадий.

– Все эти события, все эти смерти… А мне светит какое-то огромное наследство после смерти Павла Петровича… – сжимала и разжимала кулачки Надежда, явно пребывая в состоянии сильного волнения.

– Что ты задумала? Ты беспокоишься, что я окажусь не тем принцем, которого ждешь? Но ты же меня знаешь уже давно. Дорогая моя, я не обману твои ожидания!

– Гена, мы будем вместе, но сначала я все-таки искуплю вину… Сегодня же поеду в город и отпишу все свое наследство в благотворительную организацию для больных детей. Сердцем чувствую, что если мы с тобой начнем нашу совместную жизнь с такого доброго поступка, то у нас все будет хорошо и боженька даст нам много здоровых ребятишек. – Надя произнесла все это как по писаному и замерла. И было от чего. Геннадий неприлично долго молчал, а затем встал и принялся нервно ходить по комнате, словно зверь в клетке. От всей его фигуры повеяло напряжением, которое было готово разразиться грозой.

– Ты с ума сошла? С чего вдруг такая жертва? Почему ты решила отказаться от наследства? – весьма вкрадчиво начал он.

– Я так решила, и все.

– Но это же глупо! Там ведь огромные деньги! – нагнулся Геннадий над медсестрой, по-прежнему сидевшей на диване.

– А ты откуда знаешь? – посмотрела на него Надежда снизу вверх.

– Я не знаю. Лишь предполагаю… Павел Петрович, царство ему небесное, сам говорил, что очень богат.

– Не знала, что вы вели такие беседы, – отвернулась она.