– Здравствуй, Харон.

– Здравствуй, космодесантник.

– Познакомься, Это Паола, моя жена. А это – Гилва. Боевая подруга.

– Странно…

– Что?

– Гилва – понятно. Дворы Хаоса. Из каких конюшен твоя жена?

По-моему, это оскорбление. Оглядываюсь на женщин. Смотрят на меня как на психа.

– Харон, мне кажется, ты ищешь неприятностей. Советую извиниться перед Паолой.

– Мне казалось, у тебя есть чувство юмора. Кстати, Паола меня не слышит.

– Подожди, Богдан, я сама поговорю. – Паола уже тянет на свет колоду. Думает, я по козырю беседую. Ну, милая, чью карту сдавать будешь?

Мою?! Разумно. Я в качестве ретранслятора. Ай да умница!

– Здравствуй, девочка, – говорит Харон. – Я спросил, откуда ты, но Богдан обиделся.

– Мог бы меня спросить. Мне скрывать нечего.

– Харон спросил, из каких ты конюшен, – уточняю я.

– Ну и глупо. Ну и не смешно, – надула губы Паола.

– Прошу меня простить, мы, кажется, не понимаем друг друга, – смутился Харон. – Вопрос мой вот о чем. Паола не из тех, кто может пройти Лабиринт. Однако, перед ней я вижу знак Лабиринта. Ведьмы пользуются сломанными Лабиринтами. Но на знаке нет изъяна. Как такое может быть?

– Я прошла Лабиринт Эмбера! – гордо заявляет Паола.

– Как?

– Информация за информацию, – вступаю в разговор я.

– Топчи Узор.

– Не понял?

– Пройди Лабиринт. Кстати, я сообщил информацию и задал вопрос. Твоя очередь спрашивать еще не наступила.

– Но так нечестно, – вяло возмущаюсь я. – Мы два дня пыль глотали, устали как сволочи…

– Таковы правила. К тому же, я старше. Старших надо слушать.

– Уважаемый Харон, – включается в разговор Гилва, – Позволено будет мне тоже пройти Лабиринт?

– Только вам, воительница, открою страшную тайну. Преодолевший один узор имеет право испытать себя в другом.

– Как это понять?

– Не будет уничтожен после первого шага.

– Вот почему Дара сумела пройти Лабиринт! – говорю я.

– Да. Перед этим она прошла Логрус.

– А я смогу пройти? – встревает Паола. Харон долго безмолствует.

– Сначала я хотел бы узнать, как тебе удалось пройти Лабиринт Эмбера, – уточняет он.

Гилва смотрит на меня, я киваю.

– Человек, проходящий Лабиринт, имеет право нести на себе одежду, оружие, другие вещи, – сообщает Гилва. – Он может посадить в карман белую мышку. Богдан взял Паолу и прошел Лабиринт. А я подпитывала ее жизненной энергией.

– Смело. И рискованно, – заключает Харон. – Паола, жизнь прекрасна. Зачем еще раз рисковать?

– Я имею право на попытку? – настаивает Паола.

– Нет, – говорю я.

– Лучше не рисковать, – советует Гилва.

– Да, – говорит Харон.

– Я должна, – упрямо твердит Паола. – Я должна стать настоящей. Я не хочу быть белой мышкой. Я не хочу быть курьезом. Я должна сама пройти Лабиринт. Если вы не позволите мне сейчас, я вернусь сюда позднее. Я умею ходить по отражениям.

– Дура ты, – говорит Гилва. – Дан, свяжи нас опять на всякий случай.

– Нет-нет! – взвизгнула Паола. – Я сама! Я все сама!

– Хорошо, – решаю я. – Пойдем гуськом, положив руки на плечи впереди идущего. Я первый, за мной Паола, Гилва последняя. Вопросы есть?

Гилва долго бормочет про себя ругательства.

… твердо ставлю левую стопу перед правой, правую перед левой. Игра фонтанов на просторной площади Согласия… Улицы и набережные Сены… Запах старых книг, запах реки, запах цветущих каштанов… Прием, которым я высосал память Логруса, действует и здесь.

Париж. 1905-й год. Белый абсент, "Амар Пикон", земляника со сливками. Шахматы в кафе "Регентство".

– Эй, парень, ты перепутал. Я имею право рыться в твоей памяти, но не ты в моей.

– Почему?

– Таковы правила игры. Или отправить тебя на Луну без скафандра?

– Извини, Харон.

Первую Вуаль прошел без особого напряжения. Видимо, имеет значение направление потока информации. Я ее всасывал, и прошел легко. Паоле Вуаль далась очень тяжело.

Искры поднимаются уже до колен. Волосы встают дыбом и потрескивают от электрических разрядов. Поток энергии, пронизывающий меня, пьянит словно шампанское. Плохо помню, как проходил этот участок в первый раз, но сейчас просто наслаждаюсь. Этот лабиринт – друг. Два предыдущих Узора пытались убить меня. Дальше будет труднее, придет усталость, но это усталость спортивного состязания, а не битвы за жизнь.

Снижаю скорость, иду неторопясь. Нужно дать Паоле набраться сил перед второй Вуалью. Мы уже прошли периметр, закончили первый виток и углубились во внешнюю дугу. Паола тяжело дышит за спиной. Ее пальцы нервно сжимают мои плечи. А мы с Хароном играем в любимую игру эмберитов: меняемся информацией. Странный это обмен. Точные, четкие факты с моей стороны на запахи, впечатления, ощущения. Но я готов играть в эту игру до конца жизни.

Запах цветущих каштанов… Вечера в бистро на улице Пигаль… Скачки в Шантильи… Кусочки чужой жизни, ставшие отныне моими. С трудом сдерживаюсь, чтоб не ускорить шаги. Твердо ставлю правую ногу перед левой, и левую перед правой. В ушах звучит музыка. Орган. Прелюдии Баха. Весна в Париже. Цыганские оркестры и коктейли в "Луи". Запах старых кирпичных домов на Вогезской площади после утреннего дождя… Бар под мюзик-холлом "Олимпия"… Маки, и васильки, и высокие тополя вдоль сельских дорог, вкус норманского сидра…