— Ты пришел один? — продолжил Валентин допрос.

— Со мной шесть человек, — ответил Линно. — Я доверяю им, как себе.

Это он намекает, что я не должен их всех убивать, догадался Валентин.

— Они ждут снаружи?

— Да. Только я смог пройти сквозь заклятие, запирающее вход.

— Куда вы направитесь дальше?

— В Эльсан, к Негону. Пока не найден воин, я — эльс Лентар, и должен занять свое место в строю.

— Значит, я смогу найти тебя в армии Негона?

— Да. Но поспеши — битва может случиться в ближайшие дни.

Дни, усмехнулся Валентин. Какие там дни! С тех пор как Пророчество начало сбываться, счет давно уже идет на часы. И это очень кстати, раз уж мне на роду написано торчать на Побережье до полного исполнения обязанностей Фалера. Глядишь, к понедельнику управлюсь!

— Пророчество поспешит за меня, — сказал Валентин. — Ты уже познакомился с магом, и я знаю, кто будет тем вампиром, который возведет тебя на трон. Когда я встречу воина, способного истребить целое войско, я тут же направлю его к тебе. А теперь выпусти Жезл из рук, — приказал Валентин, — и снова стань самим собой!

Линно разжал руку, и Жезл упал к его ногам.

— Я надеялся, — сказал он, — что мы вместе отправимся к Негону. Жаль, что Пророчество рассудило иначе. Я буду ждать!

С этими словами Линно Тарден коротко кивнул на прощание, по-военному четко развернулся на сто восемьдесят градусов и зашагал к выходу из грота, терявшемуся в полумраке стен.

— Он — настоящий король, — сказал Розенблюм, когда шаги Линно стихли за поворотом.

— Знаю, — кивнул Валентин. — В Пророчестве сказано…

— Ты нашел Пророчество?! — воскликнул Розенблюм, отбросив всякую сдержанность. — Где оно?

— Спокойней, спокойней, — пробормотал Валентин, прикидывая в уме конструкцию универсального защитного заклинания. — Сейчас я тебе все расскажу. Прежде всего, Пророчество разделено между девятью хранителями.

— Ты знаешь, кто они?

— Во-первых, — Валентин начал загибать пальцы, — наши ученые, собравшие Темный Отрывок. Во-вторых, слуги Емая, — Валентин посмотрел себе под ноги, где по-прежнему лежали мертвые тела жрецов. — В-третьих, сильные мира сего… — Валентин на мгновение замялся, но Емай не заставил себя долго ждать. — Кроче, Эриох, Негон, Акоста, Линно, Марвуд и Хеор.

Хеор?! Валентин не поверил собственным словам. У Хеора тоже были свои катрены?! А я его на всю ночь — в бутылку?!

— Кто такой Кроче? — спросил Розенблюм.

— Один мой знакомый, — ответил Валентин. — Помнишь, я заезжал к нему перед самым Эльсаном? — Розенблюм кивнул. — А кто такой Марвуд?

— Верховный жрец эльсимского храма Вечности, — сказал Розенблюм. — Сколько всего катренов?

— Двадцать девять, — без запинки ответил Валентин. — Семь в миру, пять у жрецов, семнадцать у сильных.

— Ты уверен? — напористо спросил Розенблюм. — Откуда ты все это знаешь?

Долго объяснять, подумал Валентин.

— Это знание пришло ко мне здесь, — Валентин указал на алтарь. — Возможно, таковы были условия ритуала.

— Фалер, — сказал Розенблюм, и голос его дрогнул. — Ты понимаешь, что значит для меня это Пророчество?

— Понимаю, — кивнул Валентин. — Это твой шанс возобновить обучение.

— Учитель думал, что собрать его невозможно, — сказал Розенблюм, заглядывая Валентину в глаза. — Семеро хранителей, и один из них — сам Учитель! Но он ошибся! Я сделаю это!

Хеор — ошибся? Это вряд ли, подумал Валентин. Скорее, он дал Розенблюму задачу на пределе его возможностей — но все же вполне разрешимую. И к тому же — несколькими разными способами.

— Помоги мне, Фалер, — прошептал Розенблюм, опуская глаза. — Ты слышал мою клятву. Ты знаешь, на что я способен. Мне больше нечего тебе предложить, и поэтому я просто прошу. Помоги мне!

— Собрать Пророчество? — уточнил Валентин.

— Да, — сказал Розенблюм, снова заглядывая Валентину в глаза. — Да?

Похоже на то, что да, подумал Валентин. От этого Пророчества не спрячешься.

— Я подумаю, — сказал он и указал на распростертые вокруг трупы. — А пока — вот тебе целых пять катренов!

Розенблюм понял Валентина с полуслова. Не теряя времени на дальнейшие просьбы, он шевельнул рукой, прибавляя свет, и склонился над ближайшим жрецом. Валентин отошел в сторону — у него были заботы поважнее, чем слушать болтовню мертвецов.