Это понимал и сам клыкан. Однако дорогу к суше ему преграждал большой отряд людей и животных. Зверь помедлил еще пару вдохов – и решился. Набычился, опустил голову, тараном выставив рога, и двинулся к людям, набирая скорость.

– В стороны! – распорядился Теобарт. – Прижмитесь к краям отмели, освободите ему дорогу!

Люди отступили с пути зверя – осторожно, чтобы не сойти с желтой травы на изумрудную. Эрвин потянул Дождя, и жеребец заартачился. Уперся копытами, фыркнул, встряхнул гривой. Тьма! Только не сейчас!

Клыкан разгонялся медленно, как тяжелый всадник. Он шел напролом, рассчитывая протаранить группу людей и прорваться к лесу. Зверь прекрасно различал отмель и держался ее середины. Отряд стоял прямо у него на пути.

– Давай же! Ну! Ну!

Эрвин тянул жеребца, но тот упирался, всхрапывая и зыркая на клыкана. Дождь – боевой конь, в его крови – скакать навстречу врагу или от него, но не в сторону. Фланговые маневры всегда трудно даются кавалерии.

Послышался лязг металла, деревянный скрип. Воины выхватывали мечи, поднимали копья, взводили арбалеты. Зверь был на расстоянии прямого выстрела и двигался галопом. Сеть ходила ходуном от его шагов. Он весил под две тысячи фунтов – штурмовой таран, способный выбить самые прочные ворота!

– Не стреляйте, толку не будет! – кричали следопыты. – Только разозлите зверя. Лучше уйдите с дороги! Мой лорд, в сторону, скорее!

Внезапно Эрвин понял, что он и вороной Дождь – единственные преграды, оставшиеся на пути клыкана. Остальной отряд уже прижался к краям топи.

– Проклятый упрямец!

Эрвин выхватил меч и плашмя стеганул Дождя по крупу. Тот вздрогнул, напрягся – и развернулся навстречу зверю, готовясь пойти в атаку. Бесстрашие коня, столь ценное на поле боя, сейчас обрекало его на смерть. Клыкан увидел Дождя и счел его препятствием. Рогатая башка зверя нацелилась в грудь жеребцу.

– Защитите лорда!

Восемь воинов подбежали к Эрвину.

– Оставьте коня, милорд! Спасайтесь!

Они выстроились двойной шеренгой между лордом и зверем: передние выставили копья, задние обнажили мечи. Смешная защита! Клинки разве что поцарапают панцирь зверя!

Сработали арбалеты. Болты прожужжали в воздухе, несколько щелчков обозначили попадания. Клыкан даже не вздрогнул, не сбился с галопа. До него оставалось полсотни ярдов. Было слышно, как он всхрапывает на ходу.

– Бросьте чертова жеребца! – крикнул капитан и метнулся к Эрвину – очевидно, с намерением вырвать у него поводья.

Бросить коня на погибель?! Ну, уж нет!

Эрвин прыгнул в седло и ударил Дождя каблуками. Жеребец радостно сорвался с места – навстречу врагу. Лобовая атака – привычный, понятный ему маневр. Но Эрвин рванул влево, уводя коня с центра отмели. Дождь подчинился, шатнулся в сторону, вклинился меж арбалетчиков, замерших на краю топи. Травяная сеть угрожающе прогнулась под копытами. Эрвин поспешно выпрыгнул из седла, шлепнулся на колени, но сумел удержать поводья. Потеряв всадника, жеребец остановился.

– Тихо, мой лорд! – шепнул Кид, оказавшийся рядом. – Молчите. Не шумите.

Клыкан помчался сквозь замерший отряд.

Сейчас он протаранит Дождя, – успел подумать Эрвин. Но зверь потерял интерес к жеребцу, едва тот убрался с дороги. Клыкан скакал строго по центру отмели. Плечевые пластины панциря мерно шатались взад-вперед. Ноздри отрывисто выбрасывали воздух: фрр! Фрр! Фрр! Травяной ковер плясал под зверем и расходился волнами. Два нижних рога твердо глядели вперед, как рыцарское копье на турнире, и лишь теперь Эрвин понял, что это и не рога вовсе, а жуткие гигантские клыки, торчащие из пасти.

Зверь пронесся так близко, что Эрвин разглядел и два болта, застрявших в грудном панцире, и бородавку у глаза, и пятна лишайника на брюхе. А хвост у клыкана оказался комично куцым – хлыстик, а не хвост. Эрвин перевел дух, услышал, как выдохнули арбалетчики, опуская оружие.

И тогда один из ослов в конце колонны глухо заревел, а клыкан мигом повернул и ударил его рогами. Несчастное животное отлетело далеко за край отмели, шлепнулось на сеть, судорожно забилось. Копыта продрали траву, хлынула вода, и спустя вдох ослик погрузился в трясину.

Отряд смешался. Ослы и мулы в ужасе бросились врассыпную. Греи пытались сдержать их, не дать соскочить с отмели. Мулы ревели, лошади ржали. Клыкан остановился, поводя головой. Он воспринимал громкие звуки как угрозу, и на миг растерялся среди множества шумов. Но вот зверь выбрал направление – ринулся обратно к голове отряда, пробивая дорогу сквозь мешанину людей и ослов. Греи отпрыгивали с его пути и старались вогнать в бок зверю копье или топор. Удары были точны и свирепы, но оружие застревало в панцире. Шея зверя, кажется, была уязвима, но он защищал ее, свирепо мотая головой из стороны в сторону. Под удар попался осел и отлетел с прорехой в шкуре. Еще одного клыкан сшиб грудью.