– Температура ящиков зависит исключительно от окружающей среды. Все энергетические параметры, всё, что связано с магией, на такое влиять не может.

– Но влияет же, – раздраженно заявил Майло. Он с грохотом поставил ящик, который до того держал в руках, обратно на письменный стол. – Может, ты неправильно замерила или приборы бракованные?

– Я проверила данные по нескольку раз, – Ингрид мрачно взглянула на него исподлобья.

– Ты что, никогда такого раньше не видела? Может, ты пропустила лекцию про это в колледже?

Ингрид поджала губы. Это недобрый знак – она в ярости и с трудом себя сдерживает.

– Напомни мне, пожалуйста, когда именно я спросила твоего мнения по этому вопросу? —процедила она. – Ведь мнение человека, который даже свое имя без ошибки написать не может, очень для меня важно.

Майло стал красным, как помидор. Он не казался человеком здоровым и был постарше нас; я немного испугалась.

– Ребята, не надо, – я взяла подругу за плечо, – всё нормально. Мы сейчас пойдем в Комитет и поговорим с Пройссом…

– Счастливо, – Майло вышел из квартиры и хлопнул дверью.

– Ничего себе, – пробормотала я. Ингрид расслабилась:

– И хорошо, что он ушел. Не стоит его брать на подобные обходы.

– Почему это?

– А то ты сама не знаешь, – Хвальковска покусала нижнюю губу. – Ладно, я была резка с твоим напарником. Непрофессионально получилось.

– Майло и сам напрасно цеплялся к тебе, – ответила я, – ты же знаешь, он обычно молчаливый. Что-то не то с ним происходит.

***

– Я не могу вам сказать, почему так вышло. Температура внутри помещений стабильна по этажам, а в приборах разная, – шеф еще раз бегло просмотрел распечатку и положил в стопку бумаг на краю стола. – Я передам рапорт в Центральный Краковский Комитет, а они уже будут решать, что делать дальше.

– Я знаю, что подобные аномалии бывали, – Ингрид выпрямилась на стуле и посмотрела на Пройсса с невероятной тоской. – Но сама с этим не сталкивалась. А теперь…

Пройсс взглянул искоса на меня – я расположилась у шкафа с книгами и надеялась, что всем своим видом выражаю нетерпение.

– А теперь один из классиков современной магической науки скучает на пенсии, – отрезал Пройсс. Ему самому до пенсии оставалось не так много – он был из тех чуть лысеющих и чуть подрасплывшихся, но крепких мужчин, которые способны находить удовлетворение в любом возрасте и на любой работе, и быть главой второстепенного нестоличного Комитета Пройсса вполне устраивало.

– Что притихли? У вас скоро будет объемное задание на выставке, будет информационная работа по антитеррористической безопасности. Скучать не придется, – шеф хмыкнул. – Я уверен: у Андерсена старые счеты с «Ядром», и как только про них стало слышно, этот древний гений заявил и о себе.

– А что про них слышно? – поинтересовалась я. Пройсс достал мобильный, пощелкал по экрану:

– Ничего толком… Как я вас терплю уже сколько – два года, три? Дни слились в бесконечный калейдоскоп с размытым черным пятном, – он кивнул в сторону Ингрид, – и белым, – ткнул пальцем в меня.

Мы с Ингрид переглянулись. Пройсс пожал плечами:

– Впрочем, Пол с Мареком и практиканты достают не меньше. Умоляю вас, успокойтесь и займитесь делом.

– Каким? – обиженно спросила Ингрид.

– Отдыхом! – рявкнул Пройсс. – Все, на сегодня свободны.

Я хотела извиниться перед Майло за Ингрид, но забыла и, отчего-то ужасно расстроенная, отправилась домой.

Адреналин – наверное, один из немногих гормонов, которые можно так явственно ощутить внутри своего тела. Такого уже не было довольно давно, и я забыла, каково это – чувствовать каждую мышцу напряженной, как под электричеством. Отрава разливалась в воздухе, оба ребенка – и девочка, и мальчик – уже лежали на полу без сознания. Майло, тяжело дыша, смотрел на меня исподлобья. «Не тормози, – одними губами шептала я, – сделай хоть что-нибудь». Но увы, мы оба словно примёрзли к полу. Парадокс лиловым глазом сиял возле кухонного стола, отбрасывая веселый неуместный блеск на подсвечник на подоконнике. Еще секунда ступора, и, как ядовитая тропическая лиана, из парадокса полезла петля.

Петля – это финал. Она задушит нас обоих, поглотит все силы. Я судорожно вздохнула и сосредоточилась на одном-единственном движении – чуть разогнула руку, чтобы коснуться кармана джинс. Нащупала зажигалку Ингрид, которую все забывала ей отдать. По лицу градом катил пот – всего лишь щелкнуть колесиком, вызвать неестественно-оранжевое пламя, резко бросить вперед, целясь в уже хищно ощерившуюся в сторону Майло петлю…

Казалось, меня с ног до головы облило огнем. Я упала и ударилась о дверной косяк, где-то за миллион километров выругался Майло – и тут же все закончилось.