В итоге они принялись согласовывать репертуар на пятницу. В четверг после школы они репетировали уже только те песни, которые собирались исполнять на следующий день.

Исай еле дождался конца занятий. Сердце его предательски колотилось: одно дело посмеиваться над Валиными горе-поклонниками и делать вид, что не замечаешь ее, когда она проходит мимо, и совсем другое – на глазах у всех ребят, в том числе у этих самых поклонников, отправиться вместе с ней в городской парк. Ситуацию, конечно, должно было несколько смягчить присутствие Володи. Но это только теоретически. На практике же все будет выглядеть примерно так: он подойдет к двери зала и будет там ждать Валю, затем она у всех на глазах скажет ему: «Ну что, пойдем уже?», все посмотрят им вслед, ее подружки зашушукаются, и презрительно осклабятся отвергнутые поклонники.

Звонок прозвенел, но Исай не торопился выходить из класса: медленно складывал ноты, что-то с кем-то обсуждал. И когда он, наконец, вышел в шумный коридор, то первый, кого он там увидел, была ОНА.

Все произошло именно так, как он и предполагал:

– Привет, – сказала Валя, – ты что так долго возишься? Еще и вправду дождь пойдет, – засмеялась она, и подружки, окружавшие ее, засмеялись тоже.

– Он, наверное, испугался, – сказала одна из них.

– Ага, и сейчас сбежит, как заяц, – поддержала ее другая.

– Или петь не сможет, – добавила третья.

Однако Валя не разделила их веселья, и потому смех быстро прекратился.

– Ничего он не испугался, правда, Шейнис, – обратилась она к Исаю. – Ну что? Идем? Пока, девчата.

Исай, чувствуя на себе десятки насмешливых взглядов, зашагал вслед за Валей. Перед выходом Валя неожиданно повернулась к нему:

– Ну что ты за мной плетешься? Ей богу, как-то глупо, – при этом она улыбнулась почти доброжелательно. Однако Исай предпочел верить не глазам, а ушам. Придав голосу металлический оттенок, он произнес:

– Глупо то, что ты устроила дурацкий цирк с твоими подружками. А я иду за тобой, потому что мы так договорились еще в среду.

Валя, похоже, не ждала от него бунта.

– Вот те на! – воскликнула она, и доброжелательное выражение с ее лица тут же исчезло. – Ты что это? Сердиться на меня вздумал? А кто тянул время после занятий?! Я что ли?! Если бы ты вышел пораньше, могло бы обойтись без зрителей.

– Одно дело зрители, другое – подпевалы, – откликнулся Исай и, когда они спустились с высокой лестницы Дворца и оказались на улице (заметим, все еще освещенной солнцем), Исай окликнул Валю: – Подожди минутку.

Ему надо было найти Володю. И почему он опаздывает?

– Мы чего-то ждем? – поинтересовалась Валя, и в этот момент Исай заметил Володю, выходившего из Дворца.

– Уже нет, – ответил он.

Тем временем Володя уже подходил к ним:

– Ну где вы болтаетесь? Я вас жду уже полчаса.

– Ты тоже в парк, что ли, собрался? – поинтересовалась Валя, окинув невысокого Володю насмешливым взглядом и многозначительно остановив его на гитаре.

– А что? Сегодня туда пускают только по удостоверению из Дворца пионеров? – не растерялся Володя.

– Хм, – усмехнулась Валя. – Я вижу, вы серьезно подготовились. Ну что ж, поглядим.

Теперь за Валей шагали уже двое молодых людей с гитарами. Оба старались не смотреть на ее уверенную (если не сказать самоуверенную) походку. Тем не менее, неравнодушный взгляд, как магнитом, притягивало к Валиным упругим голеням и к юбке, колыхавшейся в такт ее шагам.

Исай приступил к занятиям в хоре с понедельника, однако все пошло не совсем так, как он ожидал. Во-первых, репертуар, исполняемый хором, был скучноват. Во-вторых (а может, и во-первых), Валя так и не сказала, понравилось ли ей их выступление. Все, что друзья услышали от нее в тот день, – это то, что не их первых она прослушивает и не их последних, что поют они недурно, но репертуар никуда не годится, и вообще ей надо подумать. А в-третьих (и это было самое обидное), Валя с тех пор ни разу не проявила к Исаю интереса. Он был на полголовы выше своих сверстников, и потому его сразу определили стоять рядом с Валей. Но даже это не помогало – Валя пела, не обращая на него никакого внимания, а после занятий уходила в сопровождении подруг или других ребят.

После месяца таких занятий интерес к ним Исая начал угасать. Весь ноябрь он ходил на секцию, думая лишь о том, под каким видом перестать это делать. Просто взять и больше не приходить? Исключено: неудобно перед их руководителем Юрием Ильичом, и вообще глупо: зачем тогда записывался? Но были у его колебаний и более существенные причины, в которых не так-то легко было себе признаться: обида, ущемленное самолюбие и ревность, и их обратная сторона – странная зависимость от Валиного присутствия и тот особый вид злости, что заставляет говорить «ах, так!» и, преодолевая все, идти вперед до победного.

Вскоре Исай действительно стал любимым учеником у Юрия Ильича. Ему давали исполнять сольные партии чаще других, его прочили на место старосты хора и на роль главного организатора итогового мероприятия в конце учебного года и даже поручили разработать часть сценария для постановки. А Валя по-прежнему не обращала внимания на его старания и достижения.

Шел декабрь месяц, приближались новогодние каникулы. Снег не таял с конца ноября, и казалось, что зима царствует уже давным-давно. Репетиции с Володей стали реже. Анна Карповна, их классный руководитель, организовала литературный кружок, в который Исай сразу же записался. Чтение книг, особенно стихов, и занятия в литературном кружке настолько его увлекли, что походы во Дворец пионеров вдруг отступили на второй план.