ИННОВАТОР: «Мне бы хотелось снова поучиться чему-нибудь. Я десять лет провел взаперти в мастерской. Чувствую усталость и одиночество».

КОНСЕРВАТОР: «Тем, что ты делаешь в этой мастерской, зарабатываешь себе на жизнь. И поэтому не можешь просто уйти».

ИННОВАТОР: «Ну, я бы очень хотел это сделать».

КОНСЕРВАТОР: «А как насчет поездки куда-нибудь раз в неделю? На это можно найти время, а если выберешь правильное место, получишь массу новых впечатлений».

ИННОВАТОР: «Хорошая идея и не такая радикальная, как бросить все. Спасибо!»

Все успешные карьеры в искусстве строятся на подобных диалогах. Карьера приобретает форму, когда мы одновременно двигаемся вперед и не забываем то, где уже побывали. Это вроде садика, за которым нужен терпеливый уход, чтобы не осталось без внимания ни одно растение.

1. Сколько раз на этой неделе вы писали утренние страницы? Если какой-то день пропустили, то почему? Что испытывали, когда писали их? Большую ясность? Более широкий диапазон эмоций? Большую отстраненность, целеустремленность, спокойствие? Удивило ли вас что-нибудь? Есть ли какие-то повторяющиеся проблемы, над которыми вы размышляли?

2. Было ли у вас на этой неделе творческое свидание? Почувствовали себя лучше после него? Что делали и что при этом ощущали? Помните, что творческие свидания могут быть трудны, возможно, придется заставлять себя отправляться на них.

3. Были на еженедельной прогулке? Как ощущения? Какие эмоции вы испытали, какие идеи пришли в голову? Получилось ли погулять больше одного раза? Как прогулка отразилась на степени вашего оптимизма и чувстве перспективы?

4. Столкнулись ли вы на этой неделе с какими-то иными проблемами, важными с точки зрения процесса самораскрытия? Опишите их.

У нас, художников, сексуальная и творческая энергия перетекают одна в другую. Вот почему нам так нравятся любовные песни. Сонеты. Баллады о несчастной любви. И фраза «изнываю от любви», понятная всем, кто хоть однажды любил безответно.

Человек, способный воспламенить наше воображение, становится «искрой зажигания». Наш творческий мотор тут же заводится. Сразу находится то, о чем хочется поведать миру, и для этого обнаруживаются новые пути. И мы высказываемся – в живописи, танце, стихах, скульптуре. Внезапно появляются возможности – и мы открываемся им. Из нас брызжет энергия. Люди спрашивают: «Ты влюбился?»

В каком-то смысле мы влюблены – в нашего внутреннего художника тоже, который вдруг начинает казаться волнующим и авантюрным, сильным, возможно, даже опасным. Мы испытываем прилив сил. И не жалеем их на работу, засиживаясь над проектом допоздна. А потом вскакиваем рано утром, чтобы провести лишний час у мольберта, словно любовники, неспособные сдержать свою страсть по дороге на работу.

И творческая, и сексуальная энергия принадлежат нам. Использовать их можем только мы, и думать иначе оскорбительно и вредно для здоровья. На самом деле эти два вида энергии настолько близки, что могут казаться единым. Можно зачать ребенка, а можно – творческий проект. Оба вида энергии священны. Они проистекают из одного источника – из глубины нашей души. Творческую энергию нельзя растрачивать понапрасну – так же, как сексуальную. И все же нас часто к этому подталкивают.

Нам, художникам, нужно быть очень внимательными к тому, что люди у нас просят и чем награждают за то, что мы есть. Пусть и бессознательно, но близкие и друзья обусловливают наше поведение. Мы должны понимать, за что нас благодарят, почему дарят взаимность. И видеть, когда нами манипулируют, лишая одобрения и поддержки. Все это влияет на наши поступки и на то, удается нам творить или нет.

Творчество подпитывается атмосферой праздника. Строгость порождает отчаяние. Если заковать в кандалы свободный дух художника во имя добродетели или дисциплины, жизнелюбивый и вечно молодой огонек нашей души, стремящийся к приключениям и радости, без которых немыслимо создание нового, начнет мерцать, как пламя свечи на ветру.

Творческая природа нуждается в подпитке, тепле. Если нам запрещают быть детьми, говоря, что это ребячество или эгоизм; если принуждают к чрезмерному здравомыслию, мы реагируем так же, как одаренные студенты на авторитарного преподавателя: отказываемся учиться и расти. Значительная часть энергии уходит на сопротивление внешнему давлению, формируя со временем труднопреодолимую скорлупу притворного безразличия.