О прошлом и быль и небыль
вернуться

Молчанов Валерий
Шрифт:

«Чуть не подпрыгнула кровать…»

Чуть не подпрыгнула кровать,Я страхом чуть не подавился.Надо же, мать твою, так вот спать —С подоконника кот свалился.

«Где ребячества юная даль…»

Где ребячества юная даль,Где дразнили нас «тили тесто»?Где же первой любви печаль,Где одна на всю жизнь невеста?Где рояль – бедолага трехногий,Где мотив, как хмельной запой?Я пошел по нашей дороге,Ну а вы пошли по чужой.Юных речек умолкли стремнины,Ливней звон перешел в снегопад,Ну а мне лишь вперед, до кончины,Ну a вы возвращайтесь назад.Я вас знаю слишком давноИ не помнить давал обет.Что весна, что зима – все равно,Лишь луна как окно на тот свет.

«Под ногами холодное месиво…»

Под ногами холодное месиво,Отсочавшая хлюпает жуть,Безнадёжно, с нытьём, невеселоОсень свой продолжает путь.Отсырела, промокла земля,Дождик сутками льёт и льёт.В грусти скошенные поля,Куст сирени у наших ворот.Между тучами солнца пятноОсвещает бесцветный лес.Не заглянет в моё окноПеснь лихая друзей-повес.Всё уж кончено, всё уже ясно,Нам осталось лишь вспоминать,Хорохоримся, ждём напрасно-Старость этим не иcпугать.Ветра разбойный свист,Я был на земле или не был?Как будто последний листПадает месяц с неба.

«Ели чопорны и строги…»

Ели чопорны и строги,Зиму снежную любя,Задремали у дороги,Не заметили меня.На ладони снег искритсяПышным одуванчиком,Чуть подуешь – разлетитсяЛегким сарафанчиком.Небо плещет синим-синим,Дымкой даль завешена,На ветвях колючий инейС солнцем перемешанный.Треснул сук – и нет покоя,Звонко эхо покатилось,Словно что-то дорогоеИ хрустальное разбилось.

«Память-грешница зудит…»

Память-грешница зудитОпять.Коли нету ничего-Где взять?На мгновенье полыхнётОгнём.Вновь почудится, что мыВдвоём.Тропка в целый век длинойВилась.Неужели ты со мной,Нашлась?Цепь сковала до сединСудьбой.Перед зеркалом один —С тобой.

«Привычно зеленели ели…»

Привычно зеленели ели,Предраспускались тополя.Но где-то там, в конце апреля,Забыл я, нежную, тебя.И слёз твоих не замечая,Чтоб я не чувствовал стыда,(Опять, как в юности, страдаю)Любовь ты в жертву принесла.Но поздно, не найти прощенья,Нет в мире сил меня простить.А может быть, ты хочешь мщенья?Сам отомстил, а надо жить.Как я бежал, с какой надеждойНа выпускной июньский бал.Не улыбнулась ты, как прежде,И жизнь пуста, как выпитый бокал.

«Я не услышу больше: «Здравствуй!…»

Я не услышу больше: «Здравствуй!»Губ нецелованных мольба.У врат церковных с тихой паствойСтоит неслышная луна.И вспоминать не надо прошлое,Напрасно душу бередить.Так в поле под слепой порошеюНичто уже не возродить.И юности шальные ужасыУпали мягко в вечность звёзд.Обрывки мыслей тихо кружатся,И нежный запах глупых грёз.Что в этих днях, замёрзших и глухих?На улице декабрь, как сатана, смеётся,И наша трепетность, и этот нежный стихНи в чьей душе уже не отзовётся.

«И вот, не выдержав погони…»

И вот, не выдержав погони,Далёкий слыша плач невест,Упал, раскинув руки, воин,Тотчас родился символ – крест.Прости, я не снимал тебя с креста,Я, как и ты, был преданный друзьями.Прости, а видели в тебе Христа?Ты бросил мир, истерзанный страстями.Дух Божий, дьявол, чёрт, иконостас,Нет, словосочетание не странно,Прости, спрошу: «Что ж ты, Христос, не спасКрестителя Иоанна?»

«Горький, холодный запах…»

Горький, холодный запахПрогнал в небытиё апрель.И с ним ушла, дрожа от страха,Пропала жаворонка трель.Весна приносит грусть тугую,Щемящим злом душа полна.И мужа я к тебе ревную,Как берег глупая волна.Не соврала, не огорчила,В слезах назад не позвала.Зачем же так? Ведь ты любила…В тот день черёмуха цвела.

«Закружит пурга, запоёт…»

Закружит пурга, запоёт,Заблужусь, и никто не найдёт.Колокольного звона не слышно,Лишь снега улягутся пышно.Потихонечку ночь придёт,И луну успокоит ветер,Улыбаясь, над миром пойдёт,Всё зажжёт белым-белым на свете.За сугробами скроется тень,Приподнимет ресницы заря,Под лучом засверкает день,И заплещут снега горя.Дым из труб поплывёт в небеса,Душам грешным покажет дорожку.Солнце тихо уйдёт за леса,И засветит теплом окошко.