О прошлом и быль и небыль
вернуться

Молчанов Валерий
Шрифт:

«Желтый с клёнов снег валится…»

Желтый с клёнов снег валится,Бродит вечер, смеясь надо мной.Не веря в Бога, суждено молитьсяТебе единственной, одной.Я тебя потерял в золотистых кронах,А другую найти не смог.Не станет святой иконойНарисованный на продажу Бог.Ищу душе своей покой,Но в ней лишь боль того проклятья,И Южный Крест над головойВисит, как вечное распятье.Зари последний луч погас,Не видно тень тропы заветной.Я, может быть, обидел васСвоей любовью безответной.Туман прилёг, седой волчище,Глотая звёзды наугад,Октябрь, понурясь, в роще ищетВ ночи пропавший листопад.

«Придёт и мой последний день…»

Придёт и мой последний день.Что я пойму и что увижу?И смерть не оставляет тень,Чтобы тихонько подойти поближе.Дни небрежно судьба срезает,Путь недолог по свету остался.Не боюсь я тебя, косая,Я всю жизнь тебя не боялся.Рассвет зарю целует чуть дыша,Ты в нём похоронила слово «милый»,И вечно вечная душаПоёт и плачет над могилой.С Покрова уже солнце не сушит,Неделями в лужах вода,Только память изменой душитНеразлюбившего меня.

«Сегодня кончится весна…»

Сегодня кончится весна,И я иду прощаться с маем.Белее снега береста,И соловьи луну качают.Цветами пахнет теплый ветер,Светло-зелёная листва,И вновь бы ту девчонку встретить,Вновь прошептать ей те слова.А ночь стирает пыль со звёзд,Закат в росу лучи роняет,Лишь время никого не ждётИ никому не изменяет.Своей кончине буду рад,Мне только бы в тот миг услышать,Как плачет лепестками садИ бродит дождь по нашей крыше.

«Из Ленинграда прибыл эшелон…»

Из Ленинграда прибыл эшелон.Одно лишь слово знали мы – блокада.А из вагона под железный звон:«Не надо, мама, умирать, не надо!»И пусть опасно под военным летом,Пусть ночь, перрон набит битком,Вот, обгоняя старушонку с хлебом,Бежит солдат с походным котелком.Вошёл в вагон, краюху в полбуханкиНа ящики спокойно положил.Как тихо… шорох и зачем-то санки…Здесь кто-то жив? Или, быть может, жил?Пальто накинуто на тоненький скелет,В руках не удержать с водою чашку.Кто это – девочка? Но сколько же ей лет?Кусочек хлеба прячет под рубашку.Сидит солдат, лишь вздох, не шевельнулся,Как будто ветер ледяной подул:«Да ешь ты, ешь!» – сказал и отвернулся,И крошки на пол, как слезу, смахнул.И вдруг клубочком с рук его слетела.«Куда, малышка? Кто их разберёт?»Девчонка на коленках на полу сидела,Руками крошки собирая в рот.Сёмга, рыбка, икра на обед,Коньячок – не сто грамм наркомовских.Я со злостью твержу, как Христа завет:«Богачи, помогайте детдомовским!»

«Садится солнце между туч…»

Садится солнце между туч,Грозы раскаты.Уходит луч, зелёный лучПоследнего заката.Поникла, чахнет лебедаИ пахнет горько.Ну что же, коль пришла бедаНа самой зорьке?Никто ни в чём не виноват-Так в жизни вышло.И я никто – ни друг, ни брат,И птиц не слышно.Бесшумный, с болью сердца крикС тоскою дружен.И я почти уже старик.Кому я нужен?

«Зачем так пошло жизнь мою…»

Зачем так пошло жизнь моюТы предала в слепом волненье?Я век прожил в уединенье,Облитый грязною молвой,И смерть лишь даст успокоеньеДуше, обманутой тобой.И всё. И вот не надо торопиться,Она придёт красивая и злая,Попросит жизнь чуть-чуть посторонитьсяИ улыбнётся убивая.

«Ты ложью яд вливаешь в уши…»

Ты ложью яд вливаешь в уши.Пойми, что каждый день последнийИ, подлостью спасая душу,Тебе не вымолить прощенья.Поверь, уж не вернуть, что было,Поверь, я не могу простить.Зачем ты замуж выходила,Чтоб так по-мерзки изменить?

«Парад планет, далёкие туманности…»

Парад планет, далёкие туманности,А я забыл в неразберихе днейТебе, задумчивой до странности,Послать привет грустящих тополей.Соловьи мне песни не допели,Что-то Бог написал на роду.Запорошит белыми метелямиМай мои следы в саду.А ночь глядит безумным демоном,Кто-то пополам луну разбил,И летит душа к мирам неведомым,Может, где-то там когда-то жил.Может, там солнца свет голубой,Может быть, там не плачут дожди.Пусть будет любовь моя неземной,Но ты по-земному жди.

«Воздух чист и дышать легко…»

Воздух чист и дышать легко,Я иду по уснувшему саду.Луна разлила по полям молоко,Подоив своё звёздное стадо.Чем ты, ветер, опять недовольный?Знаешь, как до неё далеко?Почему же теперь так больноВсё, что раньше было легко?Я верил свято октябрю,Как Иудей статьям Завета,Но где-то душу обронил своюВ холодных сумерках рассвета.Чего ты ждёшь, сверкая и маня,И синими печалями изводишь?Прости, любовь, ты не убьёшь меня,Ты, как Христос, убить не можешь.