– Прикинь, боши с китаезами еще на подходе, – «загорелся» идеей Сашка, – а мы уже…

– Мишень, – неожиданно перебил Колька-стажер.

– А нужно ли садится первыми? – я обвел взглядом команду. – Молодой, но мудрый, как его дядя, второй пилот, кажется, нашел ответ на этот вопрос. Растолкуй.

– В космосе корабль – оружие, после посадки – цель, – смущаясь вниманием, но твердо ответил стажер. – По нам будут стрелять из космоса, а мы не сможем ответить.

– Разумно, – с удовольствием наблюдая замешательство на лицах механика и штурмана, «подтолкнул» дискуссию. – Гриша, пауза неприлично затянулась.

– Выжидать – это не наш метод, – торопливо «рубанул» Сашка.

– Могу вывести в середину каравана и даже на параллельный маршрут, – нашел решение Отрепьев.

– Что и требовалось доказать. Заодно обойдем возможные засады. Работаем.

В космических «закоулках» требуется внимание и напряжение всех сил. Встречаются непредсказуемые магнитные потоки, выносящие на трассу громадные валуны астероидов и сопровождающую их космическую живность: рыб и отшельников. Нередки «черные дыры», упав в которые можно оказаться за миллионы световых лет от места назначения, и судьбу пропавшего, в лучшем случае, смогут отследить только прапраправнуки, если повезет.

Гришка, пощелкивая по голограмме «клавы», перебросил на мониторы пилотов новый маршрут, – извилистый гравитационный поток, «летящий» с двухсветовой скоростью.

– Вливаемся. Приготовиться к переходу светового барьера.

В попутный поток нужно «влиться» аккуратно, избегая столкновений с обломками планет, комет, и прочим космическим мусором. Когда скорости выровнятся, соседство с многотонными глыбами будет не столь опасно. Совместный полет по параллельным маршрутам.

Другая беда: в богатой космической «реке», жируют множество монстро подобных рыб и еще более страшных тварей, которым гигантская рыба – кормовая база. Прожорливые монстры – «санитары космоса» – не знают естественной смерти. Фраза классика: «Все рожденное достойно гибели», – здесь «отдыхает». Однажды начав жить и расти в бескрайнем, беспредельном космосе, тварь заглатывает и перерабатывает все более крупную добычу, пока сама не попадает на обед к монстру, начавшему жить и расти чуть раньше.

– Командир, – Колька-стажер ткнул пальцем в темный завиток на экране.

– Общий вопрос, чем отличается тритон от питона?

– Один черт, – сварливо ответил механик, увлеченно раскручивая отверткой неисправный блок.

– Тритон в три раза больше питона, но в космосе оба на вершине пищевой цепочки, – хищники, – примитивно сострил Отрепьев. – А почему спросил? – Перевел взгляд на экран и вздрогнул. – Торпедой?

– И побыстрей.

Змей плывет в общем потоке и ему не требуется сверхусилий на сближение и бросок. Живые организмы – самые непредсказуемые участники бесконечного космичесмкого движения. От них всего можно ожидать, и лучше обходить дальней стороной. Размеры жертвы не имеют значения: пасть чудовища легко пропускает внутрь добычу трехсот метровой длины.

Нам случалось видеть гада, схватившего в смертельные объятия транспорт, подобный нашей «Надежде». Автоматическая защита корабля устроила огненную, белого магниевого пламени стену между корпусом и сжимающимися кольцами черного тулова, но, меньше чем через минуту, животина начала заглатывать искореженный, измятый остов корабля.

– Взорви торпеду в пасти, и сразу дубль. Приготовиться к циркуляции.

– Есть! – Колька отключил автопилот и замер, напряженно вглядываясь в экран.

Мало, отстрелить твари голову. Длинное тело уже получило от примитивного мозга сигнал и настроилось на бросок и захват. Пока агония в теле чудовища будет бороться с ранее полученным заказом на убийство, обезглавленная тушка будет нападать и давить.

– Право три. Пошел, – одновременно с моей командой атомное пламя осветило половину космоса, разом укоротив монстра на сотню метров. – Лево два. Гриша, не спи.

Корабль вычертил дугу, в радиус которой и уместился километровый остаток промахнувшегося, но продолжавшего свиваться в бесполезный клубок тела.

– Гриша, не спи.

– Уже почти.

Страшный удар потряс транспорт от дюз до рубки, и тотчас на экране обзора задней полусферы вспыхнул цветок второго взрыва.

– Осмотреться. Проверить оборудование.

– Разгерметизации нет, – выдохнул Сашка. – Машинный в порядке.

– Все работает штатно, – с легким развальцем добавил Отрепьев.

– Включаю автопилот, – внес лепту Колька-стажер и пошутил. – Собираете нечисть жуткую. Сердце остановилось и не двинулось с места, пока опасность не миновала.

– Всем спасибо. Всем кофе. Гриша, что ты плел о полезности санитаров в экологических системах?

– Мы – приманка для судьбы, – Отрепьев хитро огляделся, готовясь отпустить очередную псевдо философскую шуточку. – На одних находятся кобры и гадюки, нами заинтересовался непомерной длины питон, и это еще повезло, – Гришка вновь «включил паузу». – Порой мужиков связывают по рукам и ногам белые мыши – вааще трендец.

– Да, белые мыши, те еще санитары, – смущенно поддержал Сашка и поежился. – Большеглазая на Вуди-Руди была очень убедительна… и поэтесса до нее, – не такая уж и тощая.

– А я бы поговорил с поэтессой, – вдруг признался Колька-стажер. – Наверняка, у нее свой богатый внутренний мир из стихов и классической музыки.

– Необъятное пространство рождает мысли о вечном, – съерничал Гришка, указывая на обзорный экран. – Не забывай, Коля, наказ дяди Штольца, избегать распутных женщин.

– Поэтессы не обязательно, «распутные», но всегда опасные. Иногда, чисто для темы разговора, просишь стишок прочесть, а начинается неостановимый стихопад. Самые вампиристые из энергетических вампиров, по стишку, по строфочке; глядишь, уже весь сборник перешептали. Слушаешь и думаешь: «И чего я дурак такой вежливый: не вешаюсь в присутствии паета, чтобы ему стало хотя бы стыдно», – подытожил я разговор о «белых мышах». – Свободы и разнообразия хочет душа, но, если с утра до вечера Моцарт и рифмованные строки, то самая пора вспомнить о «дежурной веревке».