– Сухой мир – мало на что годится! – объявил он и, сорвав пробку, аккуратно разлил вино. – Словом… За окончательное примирение единомышленников!

– Дубль второй при участии штурмана группы! – добавил Терентий. Они звонко чокнулись.

Вечеринка стремительно набирала темп. Стаканы не застаивались на месте, и Дуг с запоздалым изумлением вдруг ощутил, что безнадежно пьян. Он и не заметил, как это получилось. Впрочем, так оно чаще всего и выходит. Открывают застолье вполне трезвые люди, – заканчивают его свиноподобные, ничего не соображающие существа.

Перебравшийся на другой конец стола Терентий путано рассказывал что-то Эриху и, обнимая верзилу за широкие плечи, отечески теребил его рыжеватую шевелюру. С блаженным видом Эрих позволял себя почесывать, внимательно слушая тарабарщину соседа. Габриэль же сидел рядом с Дугом и, требуя постоянного внимания, самым бесцеремонным образом тыкал бывшего штурмана кулаком в плечо. Ему требовалось, чтобы слушатель проявлял неусыпную бдительность, кивая через слово и неотрывно смотря в его раскосые покрасневшие глазки. Дуг ненавидел подобного рода рассказчиков, но в настоящую минуту был пьян и великодушен. Бесконечная река слов несла его к горизонту, и он отдавался течению, не делая попытки воспротивиться.

– …Самое смешное, Дуг, началось, когда дезертиры объявились среди карателей. Вот где получился настоящий цирк!.. О! Я бы многое отдал, чтобы поглядеть, как они тут засуетились. То есть, я имею в виду Совет Старейшин. Они ведь до последнего момента полагали, что все под контролем, что в экспедициях на Земле – тишь да гладь. И тут на тебе – дистасводка о полном развале! Разумеется, они не поверили! Еще бы!..

Коротенькое туловище Габриэля колыхнулось от смеха.

– Все шесть экспедиций! Консультанты, лоцманские экипажи, поисковики – все поголовно! Что ты будешь делать! Приказы не действуют, дистасвязи нет и вдобавок ко всему – ни один из крейсеров не желает возвращаюся. Вот тут-то они впервые и зачесались… Я ведь спрашивал у сведущих людей, – именно тогда и приняли роковое решение о массовой эвакуации. Да только поздно спохватились. Некому было уже возвращаться. Не-ко-му! – Габриэль сладко всхрапнул. – Надо было видеть, как ломились в ракеты посланные с Саквенты члены комиссии. У них волосы встали дыбом от того, что они увидели… Был у нас тогда больной один – вроде Эриха, – так целую толпу этих сусликов покосил. Из пулемета вдогон. Чтоб, значит, помнили Землю-матушку. Мы его, понятно, тут же и положили носом в землю, но вот нюанс! – ведь тоже был из карателей!.. Да, Дуг! Ни на кого нельзя было положиться. Всех и все продавали ради Земли…

Россказни бывшего карателя не очень интересовали Дуга. В закромах его памяти тоже нашлось бы немало пугающих историй, но работали законы застолья – и он слушал, послушно качая головой, хмыкая там, где подразумевалось смешное, и поддакивая в тех местах, где от него требовалось подтверждение.

– Ну, а потом уже был получен приказ вылавливать и отправлять на Саквенту. Самым бескомпромиссным образом. Вылавливать и отправлять. Вот мы и начали… И как начали, господи ты боже мой! Чертям тошно стало!..

– Стало быть, за этим ты туда и отправляешься?

– За чем – за этим?

– Ну… Чтобы продолжать. Тебе же нравилась твоя работа, разве не так?

– Так! – Габриэль кивнул. – Чего мне отпираться? И продолжать буду, если потребуется.

– А если не потребуется?

Вопрос застал Габриэля врасплох. Потянувшись к стакану, он мутно пробурчал:

– Черт возьми, какая разница – потребуется, не потребуется… Ты ведь тоже летишь туда. Стало быть, понимаешь – зачем.

Дуг не понимал. И все же от подобного признания разумно воздержался.

– Ладно, пусть… Тогда объясни другое: как вы собираетесь лететь обратно?

– Шиш! – Терентий поднял скрюченный палец и, перегнувшись через стол, подергал Дуга за рукав. – Пусть они, Дуг, думают о том, как и что, а твое дело – рулить. Ты ведь штурман, вот и не высовывайся! Наше, паря, дело – не забываться. Как говорится, твое – это твое, а чужое – это чужое. В общем – будь спокоен и не задирай носа.

Перестав ощущать почесывание, Эрих недовольно замычал. Огромными его лапы слепо зашарили по столу. Габриэль посмотрел на него и радостно заржал. Поочередно взглянув на багроволицего Терентия и гогочущего Габриэля, Дуг заявил:

– А чего это мне быть спокойным, если я ни черта не знаю?

– Вот чудак-человек! Так это и есть самое выгодное – ничего не знать! – радостно воскликнул Терентий.

– Это ты так считаешь! А я – нет! И хочу знать, к примеру, с кем отправлюсь на Землю, на чем и когда. Если с таким, как он, – Дуг указал на Эриха, – то плевал я на все ваши планы.

– Это еще почему?

– Да потому, что не долетим. Сковырнемся на полпути. А то и раньше.

– Значит, желаешь все знать?… – раскосые глазки Габриэля приобрели некоторую пугающую осмысленность. – А ты не боишься, дружок?

– Чего это я должен бояться?

– А того, что из тебя вывернут все твои знания вместе с кишочками и прочей требухой?

– Кто вывернет? – грозно поинтересовался Дуг.

– О!.. На это всегда найдется бездна желающих, – Габриэль хохотнул. – Помню, когда мы брали первую партию дезертиров, кое-кого тоже понадобилось допросить. Так вот – делали очень просто…

Перегнувшийся через стол Терентий снова дернул Дуга за рукав, порываясь что-то сказать. Забытый всеми Эрих налитыми кровью глазами уставился в их сторону и, выждав некоторое время, исторг из своей глотки нечто похожее на гудок поезда.